равлении атаки, засады, сильные резервы, линии, колонны… Часто новая тактика вроде бы диктовалась даже не самим командующим, а объективными причинами – усовершенствованной техникой, численностью армий… Но почему-то одни полководцы действовали в целом успешнее других, а некоторые вообще почти не проигрывали своих сражений. Черчилль как-то сказал, что война – это каталог грубых ошибок, но находились люди, которые, совершая ошибки, все же чаще оказывались в выигрыше. Одной удачей это не объяснить.
Оказывается, как и в любой другой области человеческой деятельности, на войне простота оборачивается гениальностью. Тем более что «простое» решение полководца должно быть воплощено на деле тысячами людей. Ведь далеко не всякий, даже вполне компетентный военачальник может, вопреки традициям, по-новому расставить войска, быстро отреагировать на изменившуюся обстановку. Никакие правила не опишут все возможные ситуации – как будет действовать противник, сколько у него сил и какие это силы, когда подойдет момент для введения в бой резервов, для переброски сил с одного участка фронта на другой. Еще сложнее обеспечить войска всем необходимым, совершить без потерь переход на сотни и тысячи километров, обучить солдат и внушить им уверенность в своих силах. А в каких книгах можно прочитать о том, как заставить своих подчиненных полюбить себя, как и когда проявить личную отвагу?
О требованиях же нового времени, которые сами определяют характер действий полководца, хорошо судить по учебникам истории. Но Густаву Адольфу в середине XVII века никто не обещал, что его сплошная линия не прорвется под натиском наступающего врага, что она успеет нанести ему огромный урон своим огнем. Наполеону не у кого было узнать тот «очевидный» факт, что «реформированная революционная французская армия имела большие преимущества перед отсталыми феодальными воинствами» противников. Гениальность некоторых военных принципов потому и гениальна, что сейчас эти принципы кажутся аксиомами, необходимыми условиями ведения войны в тех или иных условиях.
Великие полководцы не всегда сами изобретали новую тактику и стратегию. Гораздо важнее то, что они талантливо их использовали, подтверждая свое величие новыми и новыми победами. В этой книге описаны деяния лишь нескольких гениев войны. Это не «ТОП-10» лучших полководцев в истории, да и как можно оценить действия столь разных людей в таких разных войнах? Мы как раз и хотим на примере десяти биографий показать все многообразие возможных военных талантов, рассказать о жизни полководцев различных эпох и стран. Настоящий игрок, неистощимый на выдумки Ганнибал, творчески решавший любую проблему и проигравший войну, поскольку все его сражения были ничто по сравнению с более развитой экономикой и политическим строем Рима. Кровавый восточный деспот Тамерлан, не щадивший ни вражеских солдат, ни мирных жителей и вообще, похоже, ненавидевший все человечество. Жанна д’Арк, харизма и биография которой дают яркое доказательство того, что на войне огромную роль играет мотивация, высокая идея. Суворов и Кутузов – два колосса военной истории России, при этом совершенные антиподы. Один – неудержимый приверженец атакующего стиля, стремительный и на все сто уверенный в своих силах, просто не умеющий проигрывать. Другой – мудрый и осторожный, хитрый как лис, он мог сокрушить противника, вообще не вступая в битву, одними маршами да маневрами. Невозмутимый и педантичный Мольтке, человек и компьютер, создатель генерального штаба, чуть ли не по часам расписывающего всю кампанию. И наконец, Наполеон – бесконечно талантливый артист войны; его не интересовали детали, он брал сразу все и по возможности быстро; в считанные минуты этот виртуоз развязывал сложнейшие узлы – противник просто не успевал за мыслью воистину гениального полководца…
Имена этих людей вписаны в историю человечества, но не золотыми, а красными буквами. Самое выдающееся сражение часто являлось и самым кровавым. Вряд ли стоит осуждать в этом героев нашей книги и всерьез говорить об их личном выборе, но так хочется, чтобы список «гениальных полководцев» был закрыт навсегда…
Александр Македонский
Я думаю, что в то время не было ни народа, ни города, ни человека, до которого не дошло бы имя Александра. И я полагаю, что не без божественной воли родился этот человек, подобного которому не было.
Вся деятельность Александра Великого как главы Македонского государства – это один большой поход, перманентная война. Одна победа влекла за собой другую; форсировав реку, Александр узнавал, что там, за горизонтом, есть еще одна, еще города, еще народы… Величайший полководец не мог спать спокойно, зная, что есть места, где он не бывал, где не знают его имени. Так в одном человеке переплелись огромные амбиции и страсть к познанию мира. Возможно, он раньше, чем ученые, сумел постичь все многообразие, но одновременно и единство ойкумены. И в то же время Александр все больше отстранялся от этого мира – тысячи, миллионы жителей Азии и Европы казались ему фигурками на большой игровой доске, которую он держал в своих руках. Чем большего успеха добивался молодой царь, тем менее значимыми
