mphasis>
чтобы выставлять её напоказ».
Ф.С. Фицджеральд
Я провёл много времени в раздумьях над уже ставшим риторическим вопросом, будоражащим умы вновь и вновь «напоровшихся» на него. Непродолжительный, короткий вопрос с ответом, который больше похож на глубину океана с иногда мелькающими рифами: «Что такое любовь?».
Всё моё напряжение внутри черепной коробки выдало лишь фразу «у каждого она своя», и на этом мне дано было спокойствие. На время. На то самое немногочисленное по количеству время, пока не стал разбираться «а какая у меня?».
Этот океан влечёт меня, ведь однажды погрузившись, не спокойно, не комфортно стало ходить по суше…
Мне казалось, я вот-вот дам ответ очередной загадке, но чем ближе я был, тем яростнее и быстрее вспыхивали чувства эгоизма и озлобленности с выкриками «любви не существует».
Позволь объяснить, мой друг. Если ты уже умеешь читать (а дойдя до этой строчки я убежден в этом), ты, вероятно, слышал сочетания этих магических, но одновременно простых слов «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ» в свой адрес, читал их и говорил в ответ… Да, это так. Но не посещала ли тебя мысль, что само это слово («любовь») – пережиток прошлого и результат лени? Обычной человеческой лени. Нам некогда и незачем стало описывать эмоции, чувства, мы забыли их названия, а лингвисты твердят, что для общения достаточно знать лишь пару тысяч слов. Поэтому чуть только мелькнёт у нас непонятно-странное – не задумываясь твердим, что любим (сами всё запутали, а я, вероятно, запутал сейчас тебя).
Пример: «я люблю своих родителей» – «я уважаю их, ценю, дорожу ими»; «у нас братская любовь» – «брат, я вижу в тебе поддержку, хвалю твоё присутствие в своей жизни»; «это мой любимый друг» – «мне не безразлично твоё мнение, я благодарен судьбе за общение с тобой, я не предам тебя и уверен, – ты меня также»; «я люблю родину» – «я чту историю, скорблю о предках, что создавали это место до меня и готов продолжить их путь, передав наследие потомкам»; «мой любимый пёс Ричард» – «маленький, вечно весёлый комочек шерсти, с тобой моя жизнь принимает непредсказуемые обороты радости»; «я люблю осень» – «только взгляните на эту погоду, на это освежающе-прохладное дуновение ветра, с еле слышимым полётом пролетающих высоко стай птиц, на эти краски. Разве это не прекрасно?» (и наконец) «я люблю тебя» – «знаешь, во мне что-то вскипает внутри, но при этом я нахожусь в бесконечном спокойствии, когда ты просто рядом. Ты красива, жива, а я чувствую, что больше не обращаю внимания на людей и обстоятельства, готов сохранить всё это. Я стал думать о семье, представляешь? Откуда-то стали появляться подборки детских имён с критерием «как они буду совпадать с отчеством». Будет слишком глупо, если я скажу, что готов встретить с тобой старость, ведь я не представляю нас такими. Ты – моя молодость и в 25, и в 30, и дальше по списку».
МЫ раскидались этим словом. А для его описания стали употреблять (в некоторых случаях) порочащее определение «пустословие». Не верим и не отличаем «в серьёз» от «в шутку».
Я пытался найти разгадку во французском, английском, немецком и арабском языках, но ещё большую путаницу навел, устроил бардак, ещё глубже погрузился в мглу океана, когда уже почти не виден свет.
Так что же такое это наше «люблю»?… без сомнения лишь одно – химия чувств.
«Вера»
Поверь…
Я каждый день тебе желаю милых снов.
И каждый раз
Так тихо,
Но уже усердно вспоминаю
Как это было: слышать голос твой
Уставший,
Сонный,
Сбивчивый.
Я это понимаю.
Поверь…
Я каждый раз тебя будил
И каждый раз следил, чтоб не сбежал
твой утренний горячий кофе.
А если далеко,
То я тебе, поверь, звонил
И раз,
И два.
Затем писать садился эти строки.
Поверь…
Я в этих грёзах жил,
Грешил, не поднимая телефон
и не отправив почту.
Я жил один.
И понял я один:
Как ты была важна,
Как я лишь тот, кто «глубже всаживал заточку».
Ты не жила со мной, а выживала.
Ты верила, что я увижу всё и это всё пойму.
А я…
Поверь…
