а десять больше. От неё пахло борщевой зажаркой и Кензо, от него – гаражом с картошкой и носками.
В эту сказку я не стремился, но так уж мне получилось снять комнату у Галины, а значит, и участвовать в жизненном цикле этой чудесной квартиры.
Хозяйка четырехкомнатных апартаментов в доме досоветского периода была крупной дамой в типаже «продавщица сметаны из совхоза «Заречный». По пятницам она приносила еду сыну-гопнику в СИЗО.
Пару раз в неделю её навещал Мардан, начальник овощного склада на Захаровском рынке. Мужчина был маленького роста, с несоразмерно огромными усами и преувеличенной кепкой. Он бы мог возглавить массовку на съёмках «Кавказской пленницы».
Из всех видов ухаживания Мардан предпочёл самый верный. Он приносил Галине сумки с овощами. Галина отвечала нежностью. Однажды я вернулся с работы чуть раньше и сидел в своей комнате, пытаясь громким телевизором заглушить их секс. Мардан был ревнивцем. Как-то за ужином он вдруг начал хлестать Галину по щекам. Успев залепить пару пощёчин, Мардан получил от Галины мощный прямой в лицо и был вместе кепкой выпнут на лестничную площадку. Я молча сидел, вжавшись в стену, но понимал, что это судьба дарит мне такой чудесный миг абсурда и надо получать от него удовольствие. Спустя несколько букетов, пару десятков килограмм овощей и три ананаса Мардан снова вернулся в нашу жизнь. Говорит, спьяну вдруг подумал, что такая замечательная женщина способна ему с кем-то изменить и не выдержал – врезал ей.
Пылкий азербайджанец был прав. Галина ему изменяла. В перерывах между Марданом к ней заезжал молодой охранник Эдик. Его привязанность к Галине была крайне романтичной. Однажды он поймал для неё утку, прикормленную туристами у городского пруда. Утку Галина запекла с сельдереем, а Эдику ответила нежностью.
Галина работала на дому. Она гадала людям на горячем воске, предсказывала будущее, делала привороты, лечила менструальные боли.
Колдовство было единственным средством заработка моей новой знакомой. Клиентов хватало.
Приём начинался в 11 часов. В углу кабинета стоял пожелтевший человеческий череп, окна зашторены, горели свечи странных оттенков. Для усиления драматизма Галина включала свою «рабочую» музыку – «Одинокого пастуха» Морриконе. В течение всего дня коридор квартиры был похож на поликлинику: на стульчиках вдоль стенки сидели пенсионерки. Галина вызывала их по одной. Приём стоил недорого: целительница брала количеством. Кроме сарафанного радио, Галя привлекала клиентов объявлениями в бесплатных газетах. Когда ей понадобилась рекламная статья— я предложил свою помощь в обмен на скидку по квартплате.
Статья состояла из придуманных мною случаев чудесного исцеления с восторгами клиентов в адрес Галины.
«Когда жизнь подводит нас к трудной ситуации – мы всегда склонны надеяться на чудо. Но мало кто может узнать это чудо в обычной жизни. На сеанс парапсихолога Галины З. я шёл с неохотой, тогда я не знал, что он полностью изменит мою жизнь. Ушли многолетние болезни, а с ними раздражительность и злость. Ко мне вернулись мои близкие. Моё сердце наполнилось верой «….».
Если загробный мир существует, значит, в нём есть отдельный ад для людей, строгающих такие унижающие здравый смысл тексты. Очерк «Целитель от Бога», который вышел на последней полосе «Новой Ярмарки» – это моя стопроцентная гарантия попадания туда.
Большой Борщ
«День Борща!», – отчетливо произнёс на заседании избирательного штаба ресторатор Миша, назначенный главным политтехнологом. Он быстро изложил концепцию мероприятия, которое выстрелит по всем федеральным новостям и обеспечит неприлично высокую явку избирателей: «Берём пятитонный чан из нержавейки, варим очень много борща, раздаём его людям вместе с водкой. Люди жрут, пьют, смотрят на самодеятельность. На следующий день идут на выборы и голосуют за нашу Машу».
У кандидата от Главной партии – бывшей судьи Марии Пшеницкой – был хороший рейтинг. В телеэфире она практически поселилась. Почтовые ящики забивались буклетами с лучезарной кандидаткой, вмонтированной фотошопом в ржаное поле. Пшеницкая смотрела на своего избирателя с каждого перекрестка: ухоженное лицо со строгой линией тонких губ и пепельно-платиновой чёлкой.
В её победе мало кто сомневался, но законы драматургии требовали кульминации, поэтому предложение ресторатора Миши сварить борщ для всего города штабные боссы приняли с воодушевлением, что тут же выразилось в пачках партийной наличности.
В праздничный день на центральной площади, прямо под окнами областной администрации, горел огромный костёр. В чане закипал бульон. Ресторатор Миша руководил нарезкой овощей и каждый полчаса давал интервью федеральным телеканалам. Самый большой в мире борщ должен был попасть в Книгу рекордов Гиннеса и усилить победу Пшеницкой исторически.
Погода была солнечная, морозная, располагающая
