вине! Без тебя я бы никогда не решилась украсть ни печную дверцу, ни ключи от школы!
– Но идея-то твоя. Или будешь отпираться?
Олли остановилась и заплакала.
– Этого еще не хватало, – вздохнул он. – Так мы вообще не сдвинемся с места. Хочешь угодить полиции прямо в лапы?
Он свалил печную дверцу на кусты черники, посадил на нее хнычущую Олли, поднял дверцу над головой и быстро зашагал к дому.
Когда они пришли в пещеру, солнце высоко стояло над лесом. Олли спрыгнула с дверцы, дверца загромыхала по полу, Грабш повалился на сено. Олли растянулась с ним рядом. Голод у обоих притупился: у Грабша – от злости, у Олли – от страха и огорчения. Они старались заснуть, но сон не приходил. Они отвернулись друг от друга и стали думать и вздыхать по очереди, так громко, что летучие мыши над ними вздрагивали. Олли то и дело поднимала голову и испуганно прислушивалась: не идет ли кто?
Наконец, ближе к обеду, когда комары стайками заклубились у входа в пещеру, она услышала, как муж захрапел. Звук был отвратительный. Слышать его не хотелось.
Поэтому она встала и пошла хозяйничать у очага. Надо приготовить хоть что-нибудь! Наверно, какие-то припасы остались. Она бросила сердитый взгляд на разбойника, развалившегося в куче сена. Вот лежит он, ее муж Грабш, грабящий маленьких подмастерьев, которые не могут за себя постоять! Человек, который втягивает в неприятности безвинных, порядочных людей, таких как Олли! Вот он лежит, храпит, и не стыдно ему!
Полиция под боком – но ко всему привыкаешь
Вдруг Грабш перестал храпеть и поднял голову. Хотя в ушах у него росли целые пучки черных волос, слышал он очень хорошо.
И сейчас разбойник слышал такие звуки, от которых мгновенно проснулся: лесники так не рычат, дровосеки так не пыхтят, а люди, которые просто ходят в лес за грибами, так деловито не откашливаются!
– Потуши-ка огонь, Олли, – шикнул он.
– Зачем? Я хочу сварить кофе, – удивилась она. – И нажарить оладьев…
– Сейчас же потуши огонь! – скомандовал он. – Это полиция. Они заметят наш дым!
Олли тут же погасила огонь, забралась в самый темный угол пещеры и сжалась там в дрожащий комочек.
– Да не волнуйся ты, – пробормотал разбойник, – ничего с нами не будет. Походят вокруг часа два-три и уйдут. У них каждый раз одно и то же.
А в лесу уже раздался скрипучий голос из мегафона, и Грабш узнал капитана полиции Фолькера Штольценбрука:
– Сдавайтесь, разбойник Грабш! Мы знаем, что вы здесь. Всякое сопротивление бесполезно. Поднимите руки вверх и выходите вместе с женщиной, которая находится у вас!
– Они имеют в виду меня? – выдохнула Олли. – Какой ужас! Что люди-то скажут?
– Ко всему привыкаешь, – сказал Грабш.
– Ваши разбойные выходки окончены! – вещал громкоговоритель.
– Сперва поймайте нас, – усмехнулся Грабш,
