холонцев, потому что умирать в Израиле становилось дорогим удовольствием. В Иерусалиме участок под могилу стоил немалые деньги, а претендовать на гостеприимство кладбищ Тель-Авива, нечего было и думать, по причине непомерной их загруженности. Председатель надеялся выбить землю под нужды вновь преставившихся за «Зеленой чертой» (линия, определяющая границы между Израилем и арабскими странами предложенная ООН 1948—1949 г.) и донимал своими требованиями мэра города.
Тот ставил вопрос в правительстве и оттуда была спущена резолюция, гласившая – «Проблемы погребального порядка находятся на стадии разрешения с палестинскими партнерами»
Партнеры в целом были за скорейшее погребение всех евреев Холона, но в частности возражали хоронить их на своей территории. А пока суд да дело в администрации города постановили потесниться и укладывать почивших плотнее друг к дружке.
«Вопреки стандартам, да не в обиде» – утешал председателя мэр города и посоветовал ему возводить многоярусные захоронения по образцу фамильных склепов в эпоху раннего Возрождения.
Идея была с порога отвергнута религиозным Советом. Не потому, что евреев слегка поджаривали на кострах как раннего, так и позднего возрождения и у них остались об этом времени не слишком приятные воспоминания, а потому что предложение мэра противоречило канонам Галахи (совокупность законов в иудаизме), а значит, было неприемлемо для депутатов от религиозной фракции, которые непременно заблокировали бы его в законодательном органе.
Религиозное табу в Израиле было столь же незыблемо и непреложно, как и законы святейшей инквизиции.
* * *
Василий насмешливо оглядел инструктора. Ему не нравилось, когда люди необоснованно пытались подчеркнуть свою значимость.
– Я думаю, сэр, – сказал он, – вам не следует возникать понапрасну.
– Да я вас! – Гневно вскричал инструктор и вдруг осекся.
– Я требую нормального сервиса! – тихо сказал Вася с озорным блеском в глазах и на сей раз, был правильно понят.
– Вася, – с укором шепнул Цион, – это они пошли нам навстречу.
Но принципиальность де Хаимова возымела действие, инструктор сбавил тон:
– Поездка-то у вас трехчасовая, – сказал он примирительно, – что ж вы там увидите в столь поздний час?
– Прошвырнемся по ночному Лондону, – непринужденно заметил Вася, – в поисках эрогенных зон.
Инструктор не понял юмора.
– Никаких зон, господа, – решительно сказал он, – это вам не праздничная прогулка в национальном парке. Тут чуть не так глянул, живо дубинкой по забралу схлопочешь.
– Возможно, – согласился Василий, – но ведь и мы не вчера родились.
– А вот это как раз нельзя, – в голосе инструктора зазвучал металл, – вступать с рыцарями
