шорохи и атмосферу безнадежности.
«Будь ты проклят Виг», «Я вернусь», «Смерть не может найти нас», «Ты заплатишь, Дориан Виг», «Умри Виг, умри», «Я хочу жить», «Прости меня, Кэс».
Надписей были многие тысячи. Судя по почерку их написал один и тот же человек.
Они тлели на полу и стенах, как угли, покрывая их почти сплошным мерцающим налетом. Они шептали слова написанные несчастным затворником. Я приложил к символам ладонь и слегка отпрянул, увидев, что надпись просвечивает сквозь мою плоть как через бумагу. Зачарованный неразборчивым шелестом, который скребся в мое сознание, я прильнул ухом к одной из надписей, и она заговорила громче и яростнее, ибо давно уже не могла найти своего слушателя. «Прости меня Кэс…».
– Прости меня Кэс, – сказал я.
– Ну что ты, – ответила она рассеянно.
Она сидела у игривого ручья, на теплом валуне, болтая ножками. Ее левая туфелька сползла с ноги, и держалась сейчас только на большом пальце. Кажется Кэс ждала, когда же она все-таки свалится.
– Нет, ты должна сказать, что не сердишься на меня, – потребовал я, присаживаясь рядом с ней, спиной к спине. – Это очень важно, я не хочу, чтобы ты думала, что я бросаю тебя.
– Я так не думаю, – она шевельнулась. Раздался всплеск. Я посмотрел через ее плечо: туфля, кувыркаясь и ныряя носом, уносилась вниз по течению.
– Это всего на один нерест, – сказал я, повернувшись к ней и обхватив за округлившийся животик.
– К тому времени он уже будет ползать вовсю, – печально произнесла Кэс.
– Тогда нам и понадобятся деньги и положение, которые я приобрету, пройдя этот ритуал, – я поцеловал ее в шею. – Всего один нерест в этой башне и все вернется на круги своя. Со мной ничего не случится, там будет еще девяносто девять таких же маггов как я. Все будет хорошо. Ты веришь мне?
– У меня такое чувство, что мы расстаемся навсегда, – горько прошептала девушка.
– Это ложное чувство, – возразил я мягко. – Я вернусь.
И тут случилось нечто противное богу. Голова Кэс вдруг с отчетливым хрустом повернулась вокруг своей оси и на меня уставились забитые желтой известью глазницы.
– Тогда захвати мне на обратном пути кремовых эклеров! – взвизгнула безгубая пасть.
Я заорал, столкнул чудовище в ручей, а сам бросился опрометью через лесной кустарник, рыдая и хохоча одновременно.
Когда я проморгался и различил свет факела, Рем уже вовсю тряс меня, ухватив за ворот.
– Достаточно, – я клацнул зубами.
– Точно? – спросил Рем. – Может пощечину?
– Нет, я держу себя в руках. Что я делал?
– Ты пытался меня облапать и поцеловать, – сдержано поведал Рем. – А потом обхватил коленки руками и начал ныть в голос.
– Тут везде воспоминания маггов, – сказал я, потирая виски. – Я видел кое-что…
– Интересное?
– Не
