и я просто сижу и жду. Не могу уйти спать, не поговорив с ней – ведь вполне может оказаться, что это я – идиот, накрутил себя на ровном месте. И чем больше я так думаю, тем больше мне кажется, что так оно и есть. От этих позитивных мыслей даже настроение улучшилось, и когда входит Тая, я встречаю её с улыбкой. Тая проходит к барной стойке и взбирается на стул, садясь напротив. Она очень тепло мне улыбается, чем тут же запускает моего повеселевшего Маугли в пляс.
– Ты меня ждёшь или просто вечеруешь?
– Поговорим?
– Давай.
Не удерживаюсь, беру её руку в свои ладони, ласково поглаживая пальцами.
– Почему ты сбежала от меня, Льдинка? Мне показалось, тебе вчера было так же хорошо, как и мне… Я ошибся?
– Тимур, я ведь написала – всё было чудесно. Давай расставим точки над i. Вроде как, какое-то недопонимание между нами. У нас вчера был действительно качественный, ну хорошо, шикарный секс. Но мы же с тобой взрослые люди, мы же оба понимаем, что это просто секс – зачем всё усложнять. Да, мне действительно понравилось. Если хочешь, мы можем повторить это…
С грустной улыбкой целую её руку и тихо произношу:
– Добрая ты девушка, Тая. Спасибо, конечно, за твоё великодушное предложение. Но если мне нужен будет просто секс – не важно, качественный или шикарный – я куплю себе проститутку. И не буду после задавать ей глупых вопросов. Спокойной ночи…
Я говорю своему Маугли заткнуться и просто ухожу спать. Ушёл, конечно, не значит уснул.
Я не знаю, что с ней, но я пас. Да, я сдался и сложил оружие, и к хуям сверну башку этому долбанутому Маугли, если он ещё раз хоть пискнет. Это не моя женщина! Не может моя женщина быть НАСТОЛЬКО холодной и равнодушной ко мне. Если даже после того, что было между нами вчера, она спокойно говорит, что это просто секс, я просто не хочу её больше слышать. Потому что для меня это был не просто секс – вчера я даже не любил её, я отдавал ей свою душу, я становился с ней вчера единым целым… Ничего подобного у меня не было никогда, от слова «совсем»! Даже с женой у меня было не так, потому что ТАК не может быть в двадцать лет. Тогда у нас Катрин было всё весело и по-молодёжному сумбурно и бесшабашно. Мы просто чудили. Да, я любил её, но, когда осознал, что такое восемь лет, отпустил. Было больно, на разрыв, но не она меня предала, а я принял решение отпустить. Потому что так было надо, и я не имел права требовать от неё ждать меня. Потому что это жизнь, и она проходит. А она женщина, которая должна любить и рожать детишек.
Я встречался с ней после. Нам обоим была нужна эта встреча. У неё хороший муж и двое классных пацанов, и я реально счастлив за неё. А она со слезами благодарила меня за то, что тогда не позволил ей меня ждать и буквально отказался от неё – через год я перестал ходить на свидания. Я гладил её волосы и понимал, что сделал всё правильно тогда. Потому что ничего, кроме дружеского расположения
