заставлявших Лили снова чувствовать себя маленькой девочкой. – Я понимаю твое беспокойство. Но вспомни, как в последний раз ты понеслась обратно! Только из-за того, что у него заболел животик. Даже доктор сказал, что не следует сходить с ума по таким пустякам. Этим ты только себе хуже делаешь! И Сэмюэлу тоже.
Логика убеждала Лили, что мать права. И доктор тоже. Но никакая логика не объясняла истинной причины ее страхов за жизнь сына.
Может, попытаться, наконец, объяснить все матери? Она же должна понять?
Ведь эта женщина никогда не проявляла нерешительности в своей любви и поддержке. Даже тогда, когда отец Лили в своем первом разрушительном порыве пригрозил ей откреститься от своего единственного ребенка. И разве можно его было в том винить. Лили должна была стать «чудо-дочкой», наградой за десятилетние усилия родителей зачать свое чадо, с большим и славным будущим. В семнадцать лет она вроде бы подала им на это надежды – первой в истории семьи пожелав учиться в колледже. Но все свои планы Лили разменяла на одну-единственную ночь с парнем, которого едва знала. Впрочем, эта ошибка оказалась благословенной. Не только потому, что принесла ей Сэмюэла, но и потому, что укрепила любовь ее семьи, в итоге поддержавшую ее, когда другие судачили, насмехались и глумились.
Именно те презрительные взгляды укрепили в Лили желание расставаться с сыном каждую неделю. Сама она уже давно научилась терпеливо сносить осуждение своего городка, величиной не больше отпечатка большого пальца. Но допускать такое в отношении Сэмюэла, чистота и невинность которого в четыре года служила временным щитом, Лили не пожелала. В отличие от двух бедных мальчуганов из первого очерка Эллиса Сэмюэл никогда не спрашивал, был ли он нужен или нет. И Лили не нужно было ничего объяснять. К тому времени, как он достигнет школьного возраста, она сумеет скопить денег на собственную квартиру. Чтобы начать с ним новую жизнь. В другом городе. Она сможет даже выдавать себя за молодую вдову (теперь уже двадцати двух лет) и избавится от необходимости таиться. Скрывать то, что бы было в ее жизни самым заветным и дорогим!
Но пока этого не случится, она не перестанет волноваться за Сэмюэла.
Да, Лили волновалась за сына гораздо больше, чем следовало. Но основания для этого у нее имелись. Только она никогда их не озвучивала. Тем более матери.
– Я могу вас отвезти.
Мужской голос за спиной напугал Лили. Резко повернувшись, она оказалась лицом к лицу с Клейтоном Брауэром. Репортер небрежно держал свои руки в карманах брюк.
– Простите? – Лили зажала рукой трубку у своего подбородка. Стоило ей осознать смысл нескольких простых слов, и сердце ушло в пятки.
– Вас нужно подвезти, а у меня отменилось интервью. – Клейтон повел плечом в своей типичной, неспешной манере, не утруждая себя полным пожатием плеч. – На автомобиле вы доберетесь туда в два раза быстрее. А если вы захотите вернуться вечером, вы точно успеете на работу вовремя.
– Боюсь, как бы то, что вы подумали, не…
– Мисс Палмер, если ваш сын заболел, вам следует его навестить.
Лили замерла и перестала
