л множество споров: действительно ли это Мекка инноваций или стартаперам стоит обратить внимание на другие уголки планеты? К спору подключился и основатель мессенджера Telegram Павел Дуров, назвавший Америку не лучшим местом для эмиграции молодых предпринимателей и призвавший их искать счастья в Азии. Своим мнением поделился и венчурный инвестор Павел Черкашин. В беседе с РБК он признался, на чьей он стороне – Дудя или Дурова, а также рассказал, что, по его мнению, делает Долину родиной инноваций, как из тысяч стартапов выбрать самые перспективные и возможно ли создать такую же инновационную среду в России
Что такое инновации? На нашей планете в постоянной конкуренции живут 7,8 млрд человек, но впереди всего человечества идет совсем небольшая когорта людей, мыслящих на десятилетия вперед. Они пытаются предсказать, как будет выглядеть человечество будущего, как оно будет себя вести, какие у него будут привычки и понятия. Эти люди находятся в непрерывном поиске ответов на вопросы, как исправить ту или иную несправедливость или неэффективность в этом мире. Соответственно, вот он ответ на вопрос, что такое инновация: постоянный поиск ответов на вопросы, что можно исправить в нашем мире на горизонте 10–20 лет. Интересно, кстати, что пробел между внедрением инноваций и научными исследованиями составляет как раз около 20 лет. То есть технологии, которые сейчас являются инновационными, революционными и активно внедряются, в научных лабораториях были изобретены 15, 20, 30 лет назад. Представьте: какой-то новый материал все это время лежит где-то на столе ученого, и никто не знает, как его использовать. Пока вдруг не появится технология, которой срочно нужен материал именно с такими характеристиками. Это означает, что инноваторы – это не изобретатели, придумывающие новые революционные технологии, а те люди, что способны найти на пыльных полках научных институтов компоненты, из которых можно собрать продукт, который решит проблемы человечества. Я считаю образцами таких новаторов Илона Маска, Стива Джобса. Критика в их адрес обычно такая: они же ничего сами не изобрели, а просто взяли существовавшие компоненты. Но вот в этом и есть сила инноватора – собрать из доступных компонентов совершенно новый продукт. Какие стартапы сейчас самые перспективные? Мы все невольные участники большого эксперимента, который запустил коронавирус по всей планете. К примеру, моя жена все время откладывала знакомство с Zoom. Но в рамках карантина ей пришлось за две недели освоить кучу новых технологий, и теперь у нее – лагерь для подростков, где учатся онлайн 250 человек. А теперь представьте, что в этот социальный эксперимент вовлекли несколько миллиардов жителей Земли, которых заставили в ограниченных условиях пользоваться совершенно новым набором сервисов. Люди за время изоляции впервые попробовали удаленную работу, удаленное образование, удаленные развлечения. Это открывает возможности для тех сервисов, которые всё пытались показать миру, что они уже готовы к использованию, но всё не было шанса доказать свою востребованность. Очень хороший в этом плане пример – онлайн-образование. За последние три месяца мы сделали две инвестиции в этот сегмент. В одном из проектов на конец 2019 года было порядка 50 млн подписчиков, и я предполагал, что в 2020 году эта цифра удвоится. То есть за год компания сделает столько же, сколько за десять предыдущих лет. Но сейчас у компании вышел отчет, где говорится, что в период кризиса она растет на 425%! Подобное происходит в дистанционной работе – есть высокий спрос на любые инструменты для эффективной работы, возьмите хоть тот же Zoom. Я это назвал экономикой одиночества. Человек сидит один дома, он зажат в определенные рамки, и единственное, что у него есть, – это его компьютер как средство общения с внешним миром. Соответственно, все, что ориентировано на эту экономику одиночества, теперь превращается в мейнстрим. Перспективно все, что связано со здоровьем. Сейчас около 70 компаний предложили свои вакцины от коронавируса. Большинство этих вакцин были сделаны синтетическим способом, то есть это фактически генная инженерия. Одна из первых компаний, которая вышла с вакциной, написала очень эмоциональный пост о том, что у нее два месяца ушло на то, чтобы получить штамм вируса, потом еще 48 часов на то, чтобы сделать саму вакцину, и теперь приблизительно два года потребуется на то, чтобы протестировать и запустить в массовое производство. Но давайте представим себе мир, где на каждом вокзале, в каждом аэропорту или торговом центре стоит устройство, которое анализирует все ДНК и РНК в воздухе вокруг. На самом деле это не фантастика – я сейчас общаюсь со стартапом, который предлагает такую технологию. Дальше весь этот массив данных передается в централизованное хранилище и сравнивается с базой существующих патогенов. Пока нам известны лишь 3,5 тыс. патогенов из миллионов бактерий и вирусов вокруг нас, мутирующих с безумной скоростью. Но человечеству уже сейчас под силу научиться собирать такую информацию в реальном времени и изучать ее на предмет того, какие опасные патогены уже есть, а какие новые появляются. И на эти новые патогены сразу же производить вакцину и в цифровом виде передавать ее в каждую больницу планеты. Условно, если ты делаешь вакцину на основе стандартизированного просчитываемого процесса, который гарантирует, что никакой угрозы здоровью человека не будет, то не нужно ждать два года, проводить испытания на мышах и волонтерах, прежде
