офессии смогли оценить по-достоинству – сегодня он заступал в должность начальника отдела уголовного розыска по городу Краснодару. Безусловно, для него это был прорыв. Ещё в юности он дал себе обещание добраться до высокого поста, не злоупотребляя и не изменяя своим внутренним принципам. И вот Роману уже 35, и теперь настала его эра наводить порядок и бороться с системой. Конечно, служба в органах не могла не наложить отпечаток на судьбу мужчины. Несмотря на свою явную привлекательность – высокий рост, смоляные кучерявые волосы, резкий профиль, доставшиеся от отца-кабардинца, небесные глаза – от матери, паспорт не был запятнан штампом, равно, как и сердце. Оно и понятно – редкая женщина выдержит постоянное отсутствие супруга в доме, да и в жизни в целом. Роль офицерской жены с трудом подходила современным барышням, и Романа устраивало такое положение дел. Вниманием противоположного пола он не был обделён, а для всего остального, вроде семьи, борщей и совместных вечеров перед телевизором, приспособлен. Мужчина вырос без отца, рано пошёл работать, чтобы помогать измотанной матери, и понятия не имел, что такое настоящая семья, согласно общепринятым канонам. Но он ни о чём не жалел. Не будь в его жизни всего этого, не закалился бы характер, и не стал бы он тем, кем является сейчас.
Южная жара являла собой нечто непривычное и ошеломляющее для человека севера. Роман раздраженно одёрнул форменную рубашку, прилипшую к телу. Краснодар начал испытывать майора на прочность с самого приезда два дня назад. То проколотые шины, то пробки, то отсутствие горячей воды. Теперь ещё и сорокоградусная жара. «Нас этим не проймешь», – подумал Роман, – «мы договоримся». Этот день точно пройдёт идеально. Будучи отличным руководителем, Рома успел ознакомиться с личными делами подчинённых заблаговременно. В целом, всё было весьма многообещающе. Показатели в норме, сотрудники достойные, остальное – дело техники и времени.
В кабинете уже собрались коллеги. Роман зашёл в сопровождении Главы управления. После короткого представления и прочих формальностей, полковник покинул собрание, оставив майора для проведения первой летучки.
– Итак, раз все в сборе, то приступим, – начал Роман, но его прервал щуплый молодой человек, на вид лет двадцати с небольшим. «Ага, это, скорее всего, лейтенант Галушко Фёдор. Сразу после академии в пекло. Застенчив, но самоотвержен» – мысленно повторил слова из характеристики Роман, – что хотите сказать лейтенант Галушко?
Молодой человек удивился и зарделся.
– Товарищ майор, отсутствует старший лейтенант Зайко. Она предупредила, что скоро будет.
– Она? Хм…в характеристике не уточнили имени, не знал. Благодарю за информацию, но давайте сразу проясним, распорядок трудовых будней необходимо соблюдать. Дисциплина высшего – первое отличие настоящего офицера от солдафона. Всех прошу учесть. С Зайко проведу беседу. Продолжим.
Мужчины приступили к обсуждению текущих дел.
Глава 2
– Себе по голове посигналь, придурок лагерный, – Мила высунула руку, сложенную в кулак, из окна отцовского джипа. «Чёрт бы побрал меня за то, что я до сих пор введусь на манипуляции этих людей. Ещё родители называются».
Милана Зайко отличалась в корне от сложившегося стереотипа «золотого ребёнка». Мама – модель, папа – миллиардер. Отличные стартовые позиции для того, чтобы стать представителем «золотой молодёжи». Да вот только Мила никак не хотела и не вписывалась туда. С самого детства она шла против системы. Родители были заняты сами собой, а девочку окружало бесконечная вереница гувернанток. Круговорот людей, круговорот лиц. И не одной родственной души. Бунтарский характер и упорство Милана получила от отца, от мамы перешёл рост и копна рыжих вьющихся волос. Но при всём этом Милана считала себя гадким утёнком на фоне своей родительницы, которая ещё и постоянно напоминала дочери, что та «не оправдала надежд, потому что не родилась мальчиком или красивой девочкой». Обычно с этими словами мать вздыхала, отпивала мартини и картинно испарялась. Холодная и красивая женщина. Отец, конечно, с большим теплом относился к своему единственному чаду, но в силу своей загруженности, не мог залечивать душевные раны дочери, нанесённые его супругой. Милана с раннего детства предпочитала общество детей многочисленной прислуги обществу холёных маленьких избалованных копий друзей семьи. Ей по душе были посиделки у костра, догонялки по грязи, отлов лягушек из пруда соседа и прочие «плебейские замашки». Девочку пытались запирать, наказывая, но всё это лишь подталкивало Милану на новые бунты. Самым значимым протестом стало поступление в Академию МВД. Милана до сих пор с восторгом вспоминала,, какой концерт устроила мать, когда узнала, что её неудавшаяся дочь не отнесла документы в МГИМО, где проплатили место, а не только отправилась прямиком в Академию МВД в Нижнем Новгороде, но и уже проходила курс молодого бойца. Отец пытался образумить Милу, рассказывал, как они страдают, однако девушка не сдалась. По итогу все смирились, попросив лишь устроиться на службу после окончания в родном городе. Это условие Милана выполнила с удовольствием, тем более что Краснодар
