обжигает кожу. И только тогда она вполне осознала, как ей холодно.
– Забыться и уйти… – прозвучал голос Даниэля призрачным эхом её слов. Он задумался и отвел взгляд.
Пар, исходящий от набирающейся воды, обморочно усыплял. Он поднимался тонкими клубами. Пугающая белизна лица Евы чуть зарумянилась. Она легла в спасительно-горячую воду, что обнимала её, легко приподнимала окаменелый шелк её сорочки. Она осмотрелась, понимая, что сейчас находится у Даниэля, в его круглой и просторной ванной. Её веки опустились, и сознание сладостно помутнело. Она ушла с головой в воду…
Он незаметно для неё отлучился. Ева выбралась из ванной и протерла ладонью запотевшее зеркало. Она видела свое лицо, как чистый холст – смерть снова была близка к ней. Она сняла с себя сорочку, небрежно бросив её на влажную плитку, и потянулась за полотенцем на вешалке. В этот момент дверь открылась.
Даниэль говорил по телефону, остановившись на пороге: «Да… Думаю тебе лучше самому побеседовать с ней, как она придёт в чувства после такого шока. Надеюсь, разбудил тебя не зря, Рейн… Или ты опять обдолбанный?»
Он быстро достал из ящика один из своих белых халатов, держа телефон плечом, и приблизился к Еве. Он туманно улыбнулся: «Вот же ты дуралей… Что? Голова была спрятана в морозилку, а органы засолены на зиму? Я бы тоже после такого накурился. По крайней мере, вы поймали этого потрошителя. И я не сомневаюсь, что поймаешь своих первоочередных врагов. Всё будет хорошо. Запишу я твою партию, забудь… Держись…»
И он отложил телефон на край раковины и набросил на её плечи халат. Она не делала попытки прикрыться, но смотрела на него широко и живо, с настороженностью и прямо. Он поправил её воротник и произнёс тихо:
– Мне всё и всегда поощряли. Мне везде потакали. И вот среди наперебой вопящего многомиллионного хора тех, кто слагал мне арии, появился голос, который упорно молчит.
– Потому что я люблю тебя. Зачем мне кричать? – и она приникла к нему. Его прохладная кожа соприкоснулась с её разгоряченной. Его огромный выдох вырвался со стоном. Он резко и властно притянул её за воротник и целовал её губы, растворяясь в этих прикосновениях. Он угадал мягкое сопротивление и прекратил. Ева быстро направилась к себе через темноту его спальни, поправляя на себе халат.
Кровь и майская ночь
Кристиан набирал красновато-ржавой земли в ведро, находясь у своего убежища. Остриё лопаты с лёгкостью вонзалось в пропитанную влагой почву. Дождевые тучи и сегодня застилали небосвод. Пепельное утро. Даже новая зелень выглядела тусклой, а воздух, тёплый по-весеннему, был скован ленной духотой. Изредка накрапывал дождь. Где-то за тучами царствовало позабытое солнце.
– Вы кого-то хогоните? – услышал Кристиан мальчишеский свежий и сильно картавящий голос. И на Вигго Гри, что сейчас расположился неподалеку вместе со своим старым велосипедом, нацелились две зловещие луны из зелёного
