го, что раковые клетки пожирают его изнутри. Такого странного человека надо было ещё поискать. Его безумный оскал, украшающий исполосованное морщинами лицо, мог разубедить кого угодно в том, что жить его владельцу осталось считанные месяцы. Фред работал страховым агентом в одной маленькой фирме и к своим шестидесяти годам не был женат и не имел детей. Как говорил сам старик: никто не встречает меня дома по вечерам и не зудит над ухом.
Этот человек, так близко подобравшийся к страшной тайне и передавший мне свое знание, был самый одержимый из, всех, кого я знал. Его страсть к мистике и древним культам сделала мою жизнь невыносимой. Несмотря на все жалкие попытки забыть о том, что произошло, я терпел неудачу. Страшные кадры событий крутятся в моей голове, словно кто-то нарочно хочет свести меня с ума, показывая раз за разом то, от чего сводит скулы и хочется кричать.
Мы познакомились в той самой страховой фирме, когда я, окрылённый переездом, двадцатипятилетний студент, решил застраховать свою жизнь. Я зашёл в его кабинет, ступая по скрипучему деревянному полу, а он сидел в кресле с высокой спинкой. Худое тело старика смотрелось гротескно и пугающе. Я обратил внимание на то, что шторы в помещении плотно задёрнуты и в полутьме лицо старика казалось мертвенно бледным. Тогда-то Фред рассмеялся мне в лицо и сказал, что ничто так не эфемерно, как душа, заключённая в скафандр из костей и мяса. Такой подход шокировал меня, и странная философия старика заставила задуматься: а того ли я выбрал агента? В его кабинете я увидел множество странных книг с демоническими символами на корешках. На стенах висели картины, изображающие страдания и упадок. Кем нужно быть, чтобы смотреть на них каждый день, приходя на работу?
– Вы слишком буквально все понимает, друг мой, – говорил Фред. – Ко всему нужно относится проще. – Куда уж проще.
– Что же тогда имеет ценность по-вашему? – Удивленно спрашивал я, поглядывая на изображение странных существ на картине прямо над столом хозяина.
– Знания, – отвечал старик и его бесцветные глаза загорались каким-то диким, нездоровым огоньком. Он крутил шариковую ручку паучьим движением, тонкие пальцы словно плели свою невидимую паутину.
Старик, хромая расхаживал по кабинету, демонстрируя мне свою больную осанку и иссохшее как тростинка тело. Фред никогда не говорил прямо, а всегда общими фразами, заставляя меня потом думать над ними часами. Почему я не сбежал тогда же, в тот самый момент, не решил подыскать адекватного агента? Всему виной оказалось то самое пресловутое любопытство. Подводящая к самому краю пропасти жажда открытий, от которых в венах стынет кровь, а слова застревают в горле, царапая его изнутри.
Фред обожал знания, особенно те, за которыми надо было охотится, выискивать. Прячась ночью в городской библиотеке, тайком красть запретные оккультные книги и заносить в засаленный блокнот важные пометки. Знания, без которых может запросто обойтись любой обыватель, но фанатик ищет иступлено и одержимо.
Однажды Фред втянул меня в историю, из-за которой жизнь превратилась в самый жуткий ночной кошмар, который погубил меня. Старик предложил мне отправиться в некую пещеру, где, согласно записям, можно найти то, ради чего Фред и вёл поиски оставшиеся дни своей жизни.
– Это будет просто прорыв, – хриплым голосом шипел он. Тон и поведение наводили на мысль, что болезнь медленно берет своё и Фред двинулся рассудком. Но вместе с тем факты, которые он мне предоставлял просто не укладывались в голове. Я не осознавая стал его учеником, негласно впитывая все что он говорил.
Со временем я уже разбирался в некоторых тонкостях его мистического мира. Старик тщательно собирал записи, с которыми меня в один момент и познакомил. Он указал расположение пещеры на карте и я, ослеплённый его энтузиазмом и чёрной страстью к неизведанному, согласился отправится в путь.
– Они хотят обколоть меня своими лекарствами, запереть в больнице! Они не знают, что я на пороге открытия, которое может засунуть все их жалкие достижения двадцать первого века в их же собственные задницы. – Бесцветное лицо Фреда становилось злобным, полным ненависти. Узкие губы криво изгибались, показывая гнилые зубы.
Пещеру, которую мы искали со всех сторон окружал мёртвый лес. Запах в нем был невыносимый, казалось, что он разлагается круглые сутки. Под ногами трава превратилась в мутную кашу, в которой утопали ботинки. Вокруг царила непроглядная тьма и мне все время чудились странные звуки, будто кто-то следил за нами, выглядывал из-за чёрных стволов. Я старался не оступиться, а Фред почти что подпрыгивал на ходу, воодушевлённый походом. Он не смотрелся странным в такой обстановке, наоборот, такая гнетущая атмосфера гармонировала с ним и питала его. Во тьме, среди деревьев он казался бледным призраком, парящим над землей. Ветви смыкались все ниже, скрывая нас в своей паутине. Сквозь их широкую листву я не мог различить ничего, только видел, как холодный лунный свет, пятнами лежит на гнилостной земле. Фред шел уже далеко впереди меня и когда я услышал радостный возглас, то понял, что мы достигли
