style="font-size:15px;"> – И два, и три, и четыре. Короче, много, пока мощность не упадёт. Тогда надо перезаряжаться. В среднем пара минут, и готово.
– Прикасаться к человеку обязательно?
– Да. Или чтобы он касался металлической поверхности. Как Коди сегодня.
– Да, с Коди впечатляюще вышло. А сам себя шарахаешь?
– Нет.
– Почему?
– Без понятия. Электрические угри тоже сами себя не бьют. – Я отхлебнул лимонад и скривился.
– Не нравится – не пей, – предложила Тейлор. – Вообще не обижусь.
– Мне нормально, – отмахнулся я, но стакан отставил. – Твоя очередь. Что произошло с Полсеном?
Она ослепительно улыбнулась.
– Я его перезагрузила.
– Чего?!
– Перезагрузила. Ну как компьютер. Я умею перезагружать людей. Это, между прочим, к вопросу об электричестве. Наш мозг работает на электрических сигналах, а я их типа перепрограммирую.
– Полная шиза!
– Намекаешь, что я шизик?
– Нет, ни в коем случае!
– А зря. Я шизик и есть. Ты, кстати, тоже. Сомневаюсь, что в мире найдутся нам под стать.
– Если только они не шифруются. Мы вот сколько лет проучились в одном классе, прежде чем это выплыло!
– Верно…
– Ты когда поняла, что не такая?
– Где-то лет в семь. Лежала ночью в постели и увидела, как от моего тела исходит голубовато-зелёное сияние.
– Ты светишься? – очумело спросил я.
– Немножко. Заметно только в темноте, да и то если присматриваться.
– И я свечусь!
Говоря по правде, от признания Тейлор у меня мигом поднялось настроение. Когда находишь товарища по несчастью, перестаешь чувствовать себя фриком-одиночкой.
– Как-то летом, – продолжала Тейлор, – мы с друзьями во дворе играли в волшебников. После моего заклинания все попадали на землю и заплакали. Я обиделась, стала обзывать их притворщиками, но они не притворялись! А позже вообще не могли вспомнить, что делали.
– Как Полсен! – воскликнул я.
– Ага. – Она хитро улыбнулась. – Довольно полезная штука.
– А человеку больно, когда его перезагружают?
Тейлор задумалась.
– Не знаю, практики маловато. Хочешь, проверим на тебе?
– А силу разряда на себе проверить не хочешь? – фыркнул я.
– Нет. – Она посмотрела мне прямо в глаза. – Майкл, ты первый, кому я доверилась. И от родителей-то скрываю. Ты хоть понимаешь, как здорово снять с души этот груз?
– Прекрасно представляю.
– Я почему-то не сомневалась. – Она с улыбкой откинулась на подушки. – Значит, твои предки в курсе?
– Только мама. Отец умер, когда мне было восемь.
– Сочувствую, – пробормотала она и очень серьёзно спросила: – А как твоя мама к этому относится?
– По-моему,
