Не буду скрывать, что до 95 кг я похудел, исполняя рекомендации, а вот до 78 кг мне удалось похудеть, очищая свою карму и заделывая пробои в своих чакрах (так, ФИЗИКИ – молчать! Нечего говорить о том, чего вы не понимаете в силу отсутствия у вас специальных знаний). Мне повезло, я уже написал рассказ о том, как «знахарка» поделилась со мной знаниями и технологиями упорядочения энергоинформационного обмена и очищения, приводящим к общему оздоровлению. Всё это основано на том, что мысль материальна, на вере, убежденности и силе воли «к победе», знании физиологии и макро- и микромира на атомно—молекулярном уровне. Ну, так мне кажется…
Можно что угодно говорить, но есть факты… Я сам красноречивый ФАКТ существования всего этого.
Вот и сейчас я в пути к своим 87—90 кг, на большее не рассчитываю, потому что накачал в спортивном зале и бассейне мощную мышцу.
Май мутного 1989 года на Озернинском водохранилище
С этим парнем мы работали в одном отделе, сидели в одной комнате, учились в МИФИ и часто вместе были в Чернобыле до и после аварии. Он отличный рассказчик, вообще колоритная личность, а как он тосты говорит…
На работе, под стеклом моего письменного стола и на стене над столом были не листочки с формулами из ЯФ и спектрометрии, не чертежи реакторов и «устройств», а яхты с яркими цветными и белыми парусами, с креном рассекающие воду. Из каждого своего похода и отпуска я привозил фотографий под две сотни, и все, кто в отделе любил походы, природу и «это дело», собирались у нас вечером после работы, когда в лаборатории оставалась только вторая смена (я работал на эксперименте и измерения шли в 2—3 смены), разводили спирт в химических колбах, в большой круглой колбе заваривали чай «со слоном» (кто помнит эти желтые пачки) – отлично заваривался, доставали из шкафчиков разнообразную закуску – тут были огурчики и помидоры соленые и, конечно, грибочки, лучок и отварная картошка, иногда капустка соленая (в то время все консервированием занимались) и много черного хлеба… Пластиковая разовая посуда и тогда была, а вот наливали мы исключительно в большие граненые стаканы. Один из столов, что стоял к стене, разворачивался, и на нем ставили шахматы и часы (были у нас мастера, что могли играть до утра).
Начинал, как и положено, старшой (КФМН и завлаб), вторым был профсоюз, ну а третьим был виновник торжеств. Первые два-три тоста были за науку и за первую в Мире АЭС, за атомоход и ПЛА, за «кузькину мать», а потом это тихо переходило в темы отпуска и шахмат… Все смотрели фото и радовались, просто по—человечески радовались и шутили, а за шахматным столом шла рубка с крепкими выражениями и комментариями болельщиков типа «лошадью ходи».
В очередной раз, когда я притащил фотографии из отпуска, Игорь не выдержал и сказал: «А надо бы скатать с тобой и попробовать пройти под парусом, уж больно сочно ты рассказываешь». Дело было к следующему сезону – подходил май мутного на события 1989 года, мы уже не ездили в Чернобыль, и я предложил приятелю дней на 3—5 в майские праздники поехать на Озернинское водохранилище, где мы с семьёй часто отдыхали летом, и покататься там на моём
