что организм был истощён, она и сама не хотела уже бороться за себя, за свою жизнь, и тихо угасла. Когда мы с Артуром встретились, её уже не было в живых. Других близких родственников у Артура не было. Как и я, он был единственным ребёнком в семье.
Артур пообещал прийти пораньше. Конечно, мне безумно хотелось пригласить и Танюшку, но я ещё год назад демонстративно с ней поругалась, якобы из-за того, что она не смогла вернуть мне деньги во время. Я ведь не оставила своих планов сбежать и продолжала тщательно готовиться к побегу, хоть у меня и мелькала время от времени мысль оставить эту затею и попытаться устроить семейную жизнь с Артуром. О своих… особенностях он давно уже не вспоминал, и я немного расслабилась и беспечно забыла о той боли, что он мне причинил, ошибочно решив, что Артуру, по какой-то неведомой мне причине, это больше не нужно.
День Рожденья так и прошёл без Артура. Мало того, вечером он позвонил и сказал, что вернётся только через несколько дней – срочно уезжает в Москву по делам. Слава богу, его отсутствие празднику никак не помешало. Мама возилась с Сашей с удовольствием, играла с ней, а Саша носилась по всему дому, заразительно смеясь.
Артур позвонил через три дня.
– Анжелика, я скоро буду. Ребенок спит?
– Привет, Артур! Да, Сашенька спит.
– Анжелика… я хочу вернутся в нашу комнату… Я терпел почти три года… Обещаю держать себя в руках и… не испортить твою кожу в этот раз…
У меня просто по щекам побежали слезы. Я ничего не смогла ему ответить, а просто выключила телефон.
В этот раз я не стала пить никакой алкоголь, просто впала в какую-то прострацию. Такой замороженной, застывшей, с телефоном в руках и застал меня Артур. Он не стал разбираться в моём самочувствии, а просто закинул меня на плечо и потащил в пыточную – так я назвала её с того первого раза.
И снова, как и в те разы, я почувствовала в Артуре какое-то странное возбуждение, он говорил какими-то отрывистыми фразами:
– Как же долго я ждал… Всё не то… Никто так не стонет… Я кончаю, когда ты стонешь… Я чувствую твою боль, и кончаю от неё… Ни с кем так, только с тобой…
Всё это он произносит, пока закрепляет мои руки сверху и завязывает глаза…
Несколько поглаживающих движений плётки по телу, а потом острая, пронзительно-обжигающая боль… Я снова задыхаюсь, пытаясь прийти в себя, но новые удары – один… второй… третий… И я проваливаюсь в спасительную тьму…
Утро повторяется, дежавю. Те же слова, та же боль, те же мысли бьются под черепной коробкой – бежать, бежать, срочно бежать…
Весь день и следующий я пластом пролежала, боясь пошевелиться – спина и ягодицы горели огнём. Для Саши я вызвала приходящую няню – эта милая женщина, Лидия Ивановна, уже не раз оставалась с Сашулькой, когда мне нужно было по каким-нибудь делам.
Два дня я пытаюсь связаться с одним человеком. Моим другом
