коричневый аптекарский пузырёк, отвинтив крышку, выкатил на ладонь таблетку, проглотил её и запил полученной от бармена водой. Тут же рассчитался и вышел. Дантист выждал положенные четыре минуты, положил на стойку купюру и не спеша последовал за Зиновием.
Старенькая неопределенного цвета «лада» стояла на противоположной стороне улицы. Окна машины были некачественно затонированы, сидящего в машине разглядеть было невозможно, но Дантист безошибочно определил, куда ему идти. Едва он забрался на сидение рядом с водителем, машина тронулась.
– Я рад, что ты жив, – в голосе молодого мужчины звучала истинная радость.
– Слухи о моей смерти, как говорится, сильно преувеличены, – в мажорном тоне отозвался Зинка. – Я полон сил и энергии. Ты, я вижу тоже в форме. Так что… работаем. – Он достал из внутреннего кармана медальон и передал Дантисту.
Дантист раскрыл медальон, кивнул. Зинка включил музыку – какой-то мужчина-певец фальшиво и нудно что-то изображал фальцетом, женщина вторила ему более приятным голосом, но тоже иной раз фальшивила. Дантист поморщился:
– Неужели нельзя было на компьютере подработать!.. А у тебя случайно нет… ну, скажем, второго концерта Чайковского?
– Нет.
– А Ванессы Мэй?
– И Ванессы нет.
– Но хоть что-то у тебя нормальное есть?
– Достал! – Зинка серьёзно посмотрел на Дантиста. – Нет у меня ничего нормального – одна попса. Бери, что дают.
Дантист изобразил на лице обиду:
– Тогда выключи эту галиматью. Пусть лучше радио работает.
– Как скажешь… – Зинка потянулся к магнитоле.
– А всё-таки классно мы поработали в Джамалтаре, – вдруг ни с того ни с сего сказал Дантист, – даже несмотря на то, что, в конце концов, обделались!
– Обделались, как всегда, политики, – возразил Зинка, и, здорово скопировав вкрадчивый голос президента, произнёс: – «Изменилась политическая ситуация. Мы обязаны быть гибкими в вопросах, касающихся наших интересов на Востоке…»
Дантист стоял перед Лисом и с задумчивой заинтересованностью иридодиагноста смотрел в его прозрачные глаза, вернее, безуспешно пытался хоть что-то там разглядеть, Но холодные глаза резидента, словно чёрная дыра, поглощали всё, что попадало в сектор видимости, и не выпускали наружу ничего.
– Ты должен остановить его, – резидент нервно барабанил пальцами по столу. – Басмангалей должен остаться живым. Диктатора ждёт джамалтарский народный суд. И запомни… – он почему-то отвёл глаза в сторону, – это приказ.
– Да с чего вы взяли, что Скиф полез в чужой огород? Что ему, делать нечего!.. Мы же вроде как на дембель собираемся, надо пёрышки почистить, то-сё…
– Знаю я ваши пёрышки. И Скифа знаю, как облупленного. Кроме того, парень, ты забываешь о моих возможностях и связях. Мне доподлинно известно, что Скиф и Шантагар
