не отводил телефон от уха. А одноклассница на звонки по-прежнему не отвечала.
На входе в подъезд Паша нажал на кнопки домофона. Но там ровные гудки и никто не отозвался…
Паша снова набрал номер квартиры. И ещё раз. Наконец, ответил раздраженный мужской голос. Видимо это её отчим, судя по интонациям, то ли не выспавшийся, то ли выпивший.
Отчим: Да. Кто это?
Паша: Я к Шуре.
Отчим: К какой Шуре? А, к Сашке чтоль?
Паша: Да, к ней.
Отчим: Так нет её.
Паша: А где она?
Отчим: Без понятия. Ходит где-то.
Паша: Мне найти её надо. Дозвониться до неё не могу.
Отчим: Пацан, это твои проблемы. Давай… бывай…
Растерянный Паша не спешит уходить. Снова достал из кармана смартфон, нажал на дозвон. Длинные гудки – нет ответа.
Задумчиво глядя по сторонам, Паша заметил едва видимый огонёк – в поле, рядом с жилым микрорайоном. Озадаченно и чуть опасливо пошёл в ту сторону. Приближаясь к огоньку. Рассмотрел в темноте силуэт Шуры. Она поджигала бумажные фигурки зажигалкой и бросала их в костерок. Рядом стояла большая картонная коробка, доверху наполненная мудрёными бумажными оригами. Настроение у неё отвратительное.
Паша: Так ты здесь?!
Шура: Ага…
Паша: Ищу тебя везде. Ты чего в школе не появляешься? У тебя же проблемы могут быть.
Шура: У меня уже проблем полно!
Паша: Какие? Что тут делаешь?
Шура: Свою прошлую жизнь сжигаю…
Паша: Зачем? Что случилось?
Шура: Пришло письмо… моих работ даже до конкурса не допустили. Отписались, что это старинное искусство, что оригами – это сейчас не актуально.
Паша: А журавлики то тут при чем? Они у тебя такие классные!
Шура: Да кому они нужны? Я никто и звать меня никак.
Паша: Да не! Ты кто! Ты Шура – Шуравлик! Ты лучшая на свете!
Не слушая его, девушка подпалила зажигалкой очередное оригами и бросила в костёр.
Паша: Перестань их жечь! Ты чего?…
Он вырвал у Шуры из руки зажигалку. Схватил коробку и прижал к себе.
Шура: Дай сюда.
Голос его задрожал.
Паша: Нет! Идём домой, я провожу.
Шура: Не надо меня никуда провожать! Дай сюда коробку.
Паша: Нет, не дам. Сама потом жалеть будешь! Пошли, темно уже.
Шура: Что ты, темноты тоже боишься?
Паша: А вот это ты зря… Я тебе про страхи по секрету… как другу… А ты…
Он обиженно ушёл прочь.
Закрывшись у себя в комнате, Паша весь вечер просидел в задумчивости. Машинально вертел пальцами зажигалку, то и дело воспламенял её, и снова гасил. Доставал из коробки красивые бумажные фигурки, подолгу их рассматривал. Тут и японские традиционные журавлики, и кораблики, и самолетики, и разные диковинные зверьки, и ещё какие-то непонятные складные конструкции из бумаги.
Потом парень смотрел на экран монитора. Там мелькали фотографии парашютистов-экстремалов, автогонщиков, моряков- первооткрывателей , военных лётчиков и космонавтов. И ещё череда эффектных фотографий – мощные спортивные автомобили, сверхскоростные истребители, стартующие ракеты. Струи яркого огня, бьющие из реактивных двигателей.
Просмотрел пару видеосюжетов об отважных героях войны. О том, как они воспитывали свою волю. Как отважно совершали подвиги. Как решались на то, что казалось невозможным. Так сильно захотелось Павлу совершить что-то значимое. Но что сделать то?
Набравшись решимости Паша чиркнул зажигалкой, поднёс руку к огню – несколько секунд держал ладонь над пламенем. Пытался стерпеть боль, но не получилось – отдёрнул руку.
В переполненном кафе все столики были заняты. В углу сидел в задумчивости Паша. Ждал, изредка попивая кофе. Прикинул, что он скажет Шуре, когда она придёт. Придумал даже как «оформить» столик к её приходу. Из бумажных салфеток сложил «журавликов». Подходили люди с подносами, спрашивали, можно ли тут присесть. Паша в ответ мотал головой.
Паша: Нет, я человека жду.
Он сделал уже трёх «журавликов», красиво разложил их на столе, сфотографировал и отправил снимок Шуре. Подписал: «Смотри, я тоже научился)))»
Она ответила саркастически: «А смысл?»
Паша ей тут же спросил вдогонку: «Ты скоро придёшь?»
Её
