погоди, погоди, – совсем по-стариковски сказал Ной. – Сейчас часы налажу.
Он сдвинул камень, и в стене открылась ниша. Там рядком висели большие клепсидры. В быту такие здоровенные не использовались, а вот на кораблях, в залах суда или на состязаниях атлетов применялись.
В детстве Ингвар думал, что в больших клепсидрах умещается больше времени. И на корабли его с собой берут много, чтобы оно не кончилось где-нибудь в пути. Скорость переливания зависела не только от объёма стеклянного пузыря и размера отверстия, но и от того, насколько густая жидкость обозначала время. В огромной ёмкости, куда был налит целый таз синей жидкости, может плавать всего лишь одна минута. Размер клепсидры определялся не тем, сколько туда должно было вместиться времени, а наглядностью демонстрации. Со временем всегда так.
Но это Ингвар понял уже только когда вырос.
– А зачем часы?
– Капает. Бей рыбу. Поймаешь, я запущу другие часы.
Из этого следовало, что всего предстояло добыть двенадцать карпов – столько было клепсидр.
– Если будет рыба, я запущу часы. А если не будет рыбы, я запущу акулу. Она тебе поможет с рыбами управляться. А если опять не будет рыбы, я тебя к ней запущу.
– К акуле?
– Да. Они тоже плохо учатся. Тоже тупые.
– А если я всех рыб убью?
– Наступит голод, – недовольно проскрипел Ной. – Океан без рыб погибнет.
– Да нет же, я не про всех вообще, я про…
– Ссы в уши рыбе, – отмахнулся Лоа удачи и океанов и перевернул клепсидру.
Синяя жидкость потекла тягучими каплями. Сначала Ингвар растерялся. Сделал пробный бросок. Он не пытался попасть. Хотел только понять, как идёт это оружие. Вспомнить, как работать острогой. Это был самый похожий опыт. Но громоздкий гарпун был куда тяжелее. Сразу же пробил карпу голову. Не понадобилось обращаться к помощи Сейда. Поддев добычу, Ингвар швырнул её под ноги Ною. Лоа перевернул вторую клепсидру.
Океан накормит или осиротит, но не похвалит и не отчитает.
Ингвар ударил в скопление рыбок, заинтересовавшихся облачком крови, которое осталось от предыдущей жертвы. Острога прошла сквозь облачко, но не коснулась рыб.
Великан выдохнул сквозь сжатые зубы. Улыбнулся, через силу. Проламывая улыбкой боль, он представил Тульпу. Но у неё было такое недовольное этим малодушием лицо, что Нинсон тут же представил Исса.
Вертикаль. Холодная ровная грань, туго сжатая до самого минимума – единственная вертикальная линия, основа основ. Предначертание для остальных рун.
Ледяная руна расплылась по лбу Великана. От воды пахнуло холодом, а кожа покрылась мурашками. Время в клепсидре побежало в три-четыре раза быстрее, чем обычно – капли просачивались вниз с неестественной частотой.
Рыбы вокруг тоже не двигались. Кажется, Исса коснулась и их.
Неловко метнувшаяся в сторону рыбка оказалась пронзена острогой. Добивать её было нечем. Да и клепсидра дожимала последними каплями.
