г друга.
Неожиданно ворвавшийся в помещение запах гнили, добрался до их рванных пятаков. Животные усерднее забили копытцами по скрипучему деревянному полу и чуть не опрокинув корыто, окунулись рылами в темно-красную жидкость, в которой плавали дробленные кости и кусочки сгнившей плоти. Зловещая тишина утопала в громком хлюпанье смеси и чавканье безумных свиней. Одно из животных, по рылу которого будто прошлись острыми зубцами граблей, вытащило голову из смеси и нервно забегало черными глазами-бусинками по корыту. Резко выскочившая со дна трухлявой посудины обглоданная рука, впилась оставшимися пальцами в шею свиньи. Та в ужасе заверещала и пыталась вырваться, но безрезультатно скользила копытами по заляпанному кровью полу. Рука затягивала животное в корыто. Когда свиной пятак коснулся поверхности темно-красной смеси, из глубины всплыла полуразвалившаяся голова маленькой девочки, пронзительно смотревшая глазами, которые были исколоты извивающимися червями.
Копыта свиньи громче забарабанили по полу, смешиваясь со скрипом половиц. Звук ударов уже стал невыносимым, когда глухой мужской голос закричал:
– Отвори! Миша! Срочно отвори дверь!
Перед Аксёновым будто раздвинули плотные занавески, впуская в комнату утренний свет, героически прогонявший кошмарный сон.
Он сильно сомкнул веки и снова раскрыл, дабы окончательно проснуться и, скинув свою половину одеяла на спящую жену, уселся на край кровати. Рубаха, в которой спал мужик, до нитки промокла, прилипнув к телу. Холодные ноги нервно барабанили по полу, когда в голове Аксёнова прошедший сон уже начинал тускнеть, оставляя после себя лишь статичные картинки воспоминания.
Звонкий стук в окно окончательно выветрил ночной кошмар из головы и, натянув потертые штаны, Миша лениво зашаркал к двери. Стоило ему отодвинуть засов, как дверь резко распахнулась и внутрь, сопровождаемый осенним сквозняком, ворвался высокий мужчина.
– Одевайся! – встревоженно крикнул он Аксенову. – Как можно скорее!
Прикрывшись одеялом, жена Миши забегала мутными от внезапного пробуждения глазами, в попытках понять, что сейчас происходит.
– Что стряслось, Коля? – нервно спросил Аксенов, всматриваясь в тревожное лицо товарища. – Прежде чем врываться в мой дом и команды раскидывать – объяснись!
Николай Размутов часто дышал, громко выпуская из груди воздух, чем напоминал кузнечную меху. Он бесцеремонно подошел к бочке у печи, набрал в ковш воды и жадно осушив стальной сосуд, повернулся к Аксенову и произнёс:
– Пётр повесился.
***
Смерть Петра Сорокина явилась большой неожиданностью не только для его семьи, но и я для всех жителей деревни.
Крепкий, всегда улыбчивый и в самом рассвете сил мужчина был найден на лысеющей опушке близ деревни повешенным на ветке старого дуба.
Много домыслов и слухов, которые успели накопиться за пару часов после страшной находки, успел рассказать Мише Размутов, пока они шли до места трагедии: и повесился сам, и разбойники (которых в этих местах не видели уже очень давно) умертвили. Доходило все до беспочвенных мистификаций, мол, нечисть свела с ума.
С самого начала смерть Сорокина показалась жителям деревни темным делом, о котором, со временем, все побояться говорить.
Но сейчас, на лысой опушке, столпились чуть ли не все жители. Пробираться через плотную стену любопытных оказалось делом не из простых – каждый норовил не пропустить, а преградить дорогу, давая тем самым понять, что лучшие места для подглядывания за чужим горем уже заняты. Получив несколько тяжелых ударов по спине и пару-тройку подножек, Аксенов и Размутов всё же пробрались через толпу зевак.
Безразлично стоявший здесь уже не первую сотню лет, иссохший дуб, держал в своей толстой лапе короткую веревку с болтающемся на ней телом. У свисающих ног трупа, упершись головой в землю, рыдала вдова усопшего. Окутанная горем, она царапала землю, ломая ногти о попадавшиеся камушки, а когда выпрямилась, то обхватила своими руками ноги покойника, прижавшись к ним измученным лицом.
К дубу подошли Аксенов и Размутов. Миша оттащил женщину от трупа, а Николай, взобравшись на дерево, обрезал веревку. Под истошный вопль вдовы, тело Петра Сорокина рухнуло на землю.
Старый поп аккуратно взял из рук Аксенова убитую горем женщину.
– Её дочь не видела покойного отца? – кивнув на труп, тихо поинтересовался Миша у старика.
– Упаси Боже, – ответил поп и сильнее прижал женщину к груди. – Мы, как только узнали, согнали её и всех детей на службу, дабы они этого не усмотрели.
Аксёнов одобрительно кивнул.
Через несколько минут подъехал старик Прохорович и труп аккуратно погрузили в лошадиную повозку.
Аксенов
