впереди старушка задергалась, запрыгала, затрясла головой в голубых кудряшках, словно намереваясь показать, как отплясывала шейк в молодости. Собачонка, целая и невредимая, шмякнулась на пол и мохнатой гусеницей заскользила прочь, заглушая выстрелы своим тявканьем. Женщины визжали не менее пронзительно, а мужчины зло орали, расталкивая их и стараясь убраться подальше от линии огня.
Бондарев прыгнул на Лейлу, чтобы прикрыть ее своим телом. Он ожидал, что она болезненно вскрикнет или даже попытается высвободиться, еще не вполне понимая, что происходит, но ошибся. Девушка не сопротивлялась. Отнеслась к падению и выстрелам совершенно равнодушно. Лежала, обмякшая и безвольная, как мешок с тряпьем.
Бондарев не придал этому значения. Его внимание было сконцентрировано на автоматчике и его жертвах. Следом за старушкой пулю получил японец с ярко-желтой шевелюрой, а потом полная дама, застывшая на месте, словно библейский соляной столб. Все трое, сами того не желая, спасли Бондареву жизнь, оказавшись между ним и веером металлических ос, с жужжанием крошащих все на своем пути.
«Ра-та-та-та!.. Ра-та-та-та!.. Ра-та-та-та!..»
Как у всех добропорядочных пассажиров, у Бондарева не было с собой оружия, пронести которое на борт самолета дело заведомо невозможное. Не собирался он и повторять бессмертный подвиг Матросова, бросаясь на пули собственной грудью. Поэтому ему оставалось лишь прижимать к полу неподвижную Лейлу и ждать, чем все это закончится.
А закончилось все очень просто и буднично: снайперскими выстрелами, почти не слышными в общем гвалте.
Хлоп-хлоп-хлоп.
Держа автомат перед собой, человек в черной маске упал вниз лицом и был тотчас скрыт от Бондарева заслоном токийских полицейских. Люди, которые несколько секунд назад разбегались во все стороны, так же дружно повернули обратно, торопясь увидеть свежую, еще теплую кровь, пролитую не ими. Полицейские безуспешно стремились оттеснить их от места трагедии.
Бондарев все никак не мог заставить себя посмотреть на девушку, неподвижно лежавшую под ним. Существовала вероятность, что она просто потеряла сознание от шока, но мизерная. Точно так же Бондарев расценивал вероятность того, что автоматчику просто вздумалось пострелять по людям. Целились в него. Пули получили те, кто невольно заслонил Бондарева, однако целились именно в него, а не в кого-нибудь другого.
Он знал это.
Чувствовал.
Покушались не на прибывшего в Токио бизнесмена Константина Железняка, интересующегося современными игрушками для младшего и старшего детского возраста. Покушались на Константина Бондарева, майора спецназа ГРУ. Вот кто был настоящей мишенью.
Бондарев посмотрел на мохнатую собачку, мечущуюся среди леса людских ног. Перевел взгляд на Лейлу и поспешно встал, проверяя, не успел ли испачкаться в крови. Красная лужа медленно увеличивалась в размерах и казалась с виду густой, вязкой. Рядом вскрикнула женщина, заметившая три пулевых отверстия
