виде – подобных мыслей в моей голове у меня не было. Ни на минуту. Ни на секунду. Да-да, я прочитал книгу. Всю. Целиком. Весь файл. И захотел перечитать ещё. И прочитать ещё. Казалось бы, странное желание – Танины стихи я знаю не понаслышке, всё-таки в творческом объединении «КвадратЪ» она состоит давно, много выступает, публикуется… Тем не менее, даже зная заранее часть материала, я желал его изучать и осмысливать. Посыл книги и прост, и замысловат одновременно – сквозной нитью проходят три темы, и какие – о любви, о самолётах и философия. Между строк так и сочится Танина идея, свивающая в единое целое все три темы – любовь как она есть, любовь к самолётам, любовь к жизни. И она опоясывает совершенно разные, казалось бы, вопросы: мира и войны, простора и городских стен, верности и предательства. И во всём, в каждом слове, в каждом штрихе мы видим присутствие автора:
Раз ударивший в спину однажды ударит ещё,
И с усмешкой кинжал уберет в белоснежные ножны.
…Так, дождавшись, когда
Цезарь кровью,
как март,
истечёт,
За успех Брут поднимет бокал, переполненный ложью.
Или вот ещё:
В наш мир зимой семнадцатого года
Пришла война.
Я провожала Вас в конце перрона:
Два дня – жена!
На Ваши офицерские погоны
Ложился снег.
Мы были так юны и так влюблённы:
Сильнее всех!
Пожалуй, о войне успели высказаться все мало-мальски мыслящие люди, но чтоб вот так, с глухим надрывом, полным тихой грусти, почти переходящей в отчаянье – никто.
А она говорит: «Я была рождена для войны
Не солдатом, но тенью солдата», – и смотрит упрямо.
В её синих глазах – безнадёжная память вины,
Что сейчас не она вечным сном спит под свежим бурьяном.
И не поднимается рука напечатать избитую фразу «хорошая, честная женская поэзия», потому что поэзия как имя существительное хоть и обладает гендерным признаком, как явление обладает силой. Либо не обладает. Тане эта сила подвластна.
Мне снился тот, о ком не говорят
Ни песней, ни в стихах, ни вслух, ни молча.
В холодном небе цвета сентября
Я рисовала ветер стылой ночью,
И рассыпала по дорогам яд.
А ты пришёл, влюблённый и шальной,
Собрав в корзину васильки и мяту…
В эти строчки хочется верить, ими хочется жить – вот она, эта «мягкая», но уверенная сила поэзии во всей своей красе. Работа с литературными приёмами – отдельная глава повествования. Автор мастерски, нестандартно использует метафоры, подчас заново переосмысливая привычные явления или образы. Эпитеты не смотрятся инородными или избитыми – нет, они-то как раз и являются той самой живительной силой Таниной поэтики.
Под крылом твоего самолёта вздыхает Атлантика,
Впереди – только вера, свобода и соль на щеках.
…Я пишу твоё имя мелком на страницах галактики,
Ты летишь, рыжим пламенем тая в живых облаках.
Не в этих ли простых, но таких исчерпывающих словах кроется проницательный талант автора и его способность видеть чуть больше, чем остальные?
Хотите прочувствовать город-который-так-притягивает-поэтов-вот-уже-более-двух-сотен-лет? Да пожалуйста:
Свинцовый Город дождём окрашен,
Пропитан воздухом мокрых крыш,
Среди каналов, мостов и башен
Дарил мне город живую тишь.
И я, ещё не знакома с Вами,
Успела Вас полюбить весной.
С тех пор солёной прозрачной гранью
Свинцовый Город всегда со мной.
Можно бесконечно долго рассуждать и спорить о том, что происходит с современной русской литературой в мире, какое место ей уготовано и чем ей грозит постмодерн вещей, но лично я твёрдо знаю одну простую и в то же время непреложную вещь: после выхода в свет нового сборника стихотворений Татьяны Селезневой палитра нашей с вами литературы обогатилась серьёзно. И ещё: не стоит игнорировать моих молодых поэтов-сверстников, не
