есколько пустых бутылок вермута, и уже в десятый раз опустевший стакан. Мужчина сидел в расстегнутой рубашке, залитой каплями алкоголя, брюки без ремня, босой, весь измятый и уставший.
Из красных опухших глаз текли слезы, а в его руке был крепко зажат револьвер.
– Не получается…– прошептал он. – Не получается…– мужчина прижал дуло к виску. Его руки дрожали, а он никак не мог остановить слез. Слабый, сдавшийся, сломленный – будто мертвый, но все еще живой. – Не могу так больше…Господи…– палец потянулся к курку. – Простите меня, ребята.
Закрыл глаза…
– Кев! – в комнату ворвались два парня. Один из них тут же выхватил пистолет, а второй заломал руки пьяного суицидника, скрестив их за его головой. А тот даже не сопротивлялся. – Ты что творишь!?
– Я не могу…– громко заревел Кевин Фойс. – Не могу без этой твари! – заорал он во весь свой грубый хриплый голос.
А ребята стояли и смотрели на своего друга, ненавидя ту женщину, что сотворила с ним такое.
– Хватит, дружище, давай, – потянул голубоглазый брюнет его подняться.
– Вставай, – схватил его блондин за запястья, и они, подхватив под руки довольно крупного высокого парня, повели его шатающегося в душ.
Усадили в ванную.
– Все, – хмыкнул брюнет, включая воду, – пора просыпаться.
И ледяной поток кинулся на убитого горем мужчину.
– Ты как? – сидели они в парке на скамье.
– Нормально, – осипший голос Кевина все еще напоминал о недавнем происшествии. Он достал сигарету из пачки и затянулся. – Нормально.
– Шейла не звонила? – брюнет спросил будто невзначай, жуя гамбургер.
– Нет, Каин. Нахрена я ей теперь сдался, – тот затушил сигарету о пачку, выбросил в рядом стоящую урну и тут же закурил новую. – Какого черта мне так херово?
Каин смолчал в ответ.
– Лучший способ забыть бабу, завести новую, – предложил блондин, прожевав сладкую булку. – В клуб пошлите?
– А пошли, – хмыкнул Кевин. – Давай, Лукас, ты же спец в развлечениях. Выгуляй меня.
Тот радостно потер руками и, выкинув бумажку от съеденной булки в урну, встал:
– Тогда гулять! Пить и веселиться!
Длинная ночь, мутные воспоминания и чужая женщина рядом.
Отвлекло.
– Голова не болит?
Парни весело смотрели на Кевина, шагая вдоль центральной улицы, а тот скорчил ироничную рожу.
– Сами-то не болеете?
– А мы уже привыкли! – Лукас и Каин хлопнули по рукам, радостно заулыбавшись, и снова уставились на друга. – Это ж ты у нас женатик был. Мы-то парни свободные!
Тот снова одарил их взглядом, полным сарказма.
– Да-да, – зажал он сигарету между губ, – конечно. Черт, – похлопал по карманам, – зажигалку не купил. Вон кафешка, пошлите зайдем. Может у них есть чем подкурить, – кивнул он в сторону небольшого кафе с вывеской «Королевская еда».
– Какая чудная официанточка, – игриво подмигнул Лукас, когда они вошли.
– Сядем туда, – ткнул Каин пальцем на мягкие диваны у широкого окна. – Там зона для курящих и оттуда видно эту девицу. – Милая! – позвал он девушку, что уверенно к ним подошла.
Кевин поглядел на нее. Среднего роста, вся при фигуре. Губы пухлые, глаза большие, нос курносый.
– Кукла, – выдал он, подкурив принесенными ею спичками, когда официантка оставила их. – В твоем вкусе, да? – кивнул Лукасу с улыбкой и затянулся.
– Ему не светит, – захохотал Каин, хлопнув того по плечу. – Она точно на меня запала.
– Да тебе гавнюку вечно везет, – наиграно зло пробормотал Лукас и, схватив Каина за шею, принялся втирать кулак в его макушку.
Ребята захохотали и Кевину полегчало.
С ними ему спокойно. С ними везде, как дома. Даже это маленькое кафе кажется ему сейчас уютным.
Он поглядел вокруг.
– Ну что? Как будем сегодня праздновать? – поинтересовался Лукас.
– Напьемся? – выдохнул кольцами дым Кевин и взглянул на него. – Я б напился.
– Никак не очухаешься, – покачал головой Лука. – Всё бабы. Все беды от баб, – принялся он за принесенные оладьи. – Говорю вам. Поэтому у меня семьи не будет.
– Никогда? – поинтересовался Кевин.
– Никогда. С ними крепкой семьи, как с друзьями, не получится.
