не пытался уклониться от своего субботнего отцовского долга. Наоборот, Люси понимала, что он всегда ждет встречи с сыновьями, что они способны на пару дней облегчить его душевный разлад, придать форму и цель времени, которое в их отсутствие занимает одна лишь пустота. Ко всему прочему теперь он на себя зол: ведь эти выходные будут давить на него сокрушительной тяжестью, если, конечно, у него получится выйти из запоя, а если не получится, то его накроет разрушительной легкостью. Добро бы после срыва Пол сумел какое-то время продержаться – Люси постаралась бы себя убедить, что двое суток родительских обязанностей пойдут ему на пользу, но сейчас риск был слишком велик.
В других обстоятельствах она бы осталась дома, но сегодняшнего вечера ждала очень давно. Ее пригласила в гости подруга еще со студенческой скамьи, Фиона, со своим мужем Питом; окольными путями Фиона дала понять, что хочет познакомить Люси с недавно оформившим развод писателем, чье творчество той небезразлично.
Хотя сам он был на десять лет старше подруг, дети всех троих оказались, как выяснилось, ровесниками, и Фиона многозначительно добавила, что его бывшая жена довольно страшненькая. Когда-то она работала в издательстве, где печатался этот романист; там же завязалась их интрижка, которая, по выражению Фионы, была обречена с самого начала. А Люси просто хотелось легкого флирта. Она почти забыла, как это бывает.
Проза Майкла Марвуда отличалась трезвыми суждениями, ровным тоном и скромным листажом, хотя сам он в личном общении не показал себя ценителем краткости: Майкл Марвуд не умолкал ни на минуту, пока Люси к нему присматривалась, да еще у нее на глазах осушил два бокала вина. Его тягомотный рассказ о каком-то приеме на Даунинг-стрит дошел только до середины и состоял главным образом из перечисления громких имен – Люси не уловила ни текста, ни подтекста, и кстати: при ее появлении литератор бросил ей какое-то невнятное приветствие и даже не сделал паузу. Он нашел себе восторженную аудиторию (на ужин была приглашена еще одна пара, живущая по соседству: Марша и Клэр) и не собирался ею жертвовать в угоду кому бы то ни было. Даже когда Пит исчез в кухне и вернулся с горячим, Майкл и не подумал, что надо бы дать людям спокойно поесть.
За круглым обеденным столом он сидел по правую руку от Люси.
– Я на это надеялся, – заговорщически шепнул он, но все услышали, поскольку никто так и не посмел развязать язык.
– На что?
– На то, что нас посадят рядом.
– Не знаю, – сказала Люси, – вероятность была пятьдесят на пятьдесят.
– В компании из шестерых человек? Это уж надо быть совсем невезучим.
– Что ж. Наверно, я могла бы о себе сказать то же самое: меня ведь могли посадить с любой стороны от вас. А вы у нас один на всех.
Тут настала мимолетная заминка: оба прикидывали, верный ли взяли тон, однако разом отбросили все сомнения. Майкл повел плечами и рассмеялся, а Люси уже задалась другим вопросом: сможет ли она простить ему те нудные россказни?
– Вы не вслушивались в мои нудные россказни? – спросил он.
Она рассмеялась:
– Я застала только
