магнатов и владельцев местечек во внутренние дела еврейских общин и отдача ими «на откуп» должности раввина[142]. Данная практика постоянно осуждалась учеными талмудистами, прямо заинтересованными в получении должности раввина, но, вероятно, не имевшими для этого необходимого «уставного капитала»[143]. Таким образом, критика Шпеера являлась выражением распространенного в еврейском обществе того времени мнения.
Отмечалась также негативная роль отдельных представителей еврейства, которые «искали основать свою пышность на разорении своего общества, …разными происками находили случай войти в милость к какому-нибудь знатному господину,… пронырством своим неусыпно старались делать всегда в обществе разврат и непримиримые ссоры; частные люди и кагалы всегда были предметом ненасытному самолюбию таковых людей и их покровителей»[144].
После этих, к тому времени ставших тривиальными для еврейского общественного дискурса[145] утверждений, Шпеер описывал тяжелое положение евреев уже в терминах «Просвещения», отмечая в качестве признаков деградации еврейского общества антагонизм ремесленников и элиты, появление большого количества бездомных нищих, ранние браки, всеобщее невежество и приверженность разного рода суевериям[146].
Для исправления всех этих недостатков Шпеер предлагал защитить евреев от притеснений как со стороны «обывателей», так и со стороны новой администрации и учредить особую комиссию для рассмотрения кагальных долгов. Дальнейшие предложения касались преобразования еврейского общества. Участвовать в выборах на кагальные должности следовало позволить всем евреям, «которые тягости общества несут»[147]. Однако сразу же после этого «демократического» заявления Шпеер отмечал, что «неудобно принять в кагал мастерового человека, потому что он от рукоделия своего имеет денное пропитание, а лишившись оного чрез управление в делах общества, принужден будет кормиться лихоимством»[148]. Чтобы «иметь некоторым образом участие», в день выборов ремесленники и прочие представители низов, «которые вступить в кагал не способны, могут прислать двух депутатов»[149]. Таким образом, мы можем зафиксировать первое появление слова «депутат» в русско-еврейском политическом лексиконе. Два депутата от ремесленников должны были принимать участие в выборах кагала и распределении податей.
Доходы и расходы кагала должны были тщательно документироваться и предъявляться для проверки вышеупомянутым депутатам, а также назначаемым при смене кагала независимым «комиссионерам». Откупа должны находиться под контролем кагалов, которые будут предоставлять их отдельным заслуживающим доверия
Там же. Л. 2–2 об. Описанная Шпеером практика была действительно очень распространена в Речи Посполитой XVIII в. Соответствующий денежный взнос (или постоянные выплаты) раввином владельцу местечка назывался rabinowstwo или konsens. Этот обычай вызывал большое недовольство среди еврейской ученой элиты и постоянно обличался проповедниками. Подробнее об этом см.: Kaźmierczyk A. Żydzi w dobrach prywatnych. W świetle sądowniczej i adninistracyjnej praktyki dóbr magnackich w wiekach XVI–XVIII. Kraków, 2002. P. 137–142;
Проект Б. Шпеера. – ОР РГБ. Ф. 256. Оп. 1. Д. 470. Л. 2 об.
Проект Б. Шпеера. – ОР РГБ. Ф. 256. Оп. 1. Д. 470. Л. 2 об.–3.
Там же. Л. 3 об.
Там же. Эти утверждения, однако, выглядят гораздо «либеральнее», чем постановление Литовского ваада 1760 г., запретившего участие ремесленников в общественных собраниях и тем более их представительство в кагале (
Проект Б. Шпеера. – ОР РГБ. Ф. 256. Оп. 1. Д. 470. Л. 3 об.
