Фу ты черт! – брезгливо отряхнул тот с одежды жирные ошметки. – Все мозги на моей тужурке оставил. Ты бы, Фартовый, поаккуратнее как-то.
Курахин скривился:
– Извини, что не предупредил. Плясуна отпустить. Остальных, – кивнул он на стоявших около ворот чекистов, – шлепнуть! Кожанки не забудьте снять, – направился он к следующему вагону. – Они нам еще понадобятся.
Вскочив в вагон, Фартовый стремительной походкой двинулся по коридору. Размахивая револьвером, он звонко кричал:
– Господа, настоятельно требую открыть купе! Проявите благоразумие, выкладывайте денежки!
Сейчас в нем не было ничего от того пленника, каким он был всего-то пару часов назад.
В первом купе сидело трое мужчин и одна женщина. Один из мужчин был средних лет, весьма представительного вида. Дорогой бостоновый костюм сидел на нем как влитой. Увидев ввалившегося в купе налетчика, он улыбнулся ему почти по-свойски. Двое других застыли в немом ожидании, даже не пытаясь скрыть подступивший страх. Женщина, привлекательная особа лет двадцати, упрямо разглядывала трещинки на столе, упорно не замечая ватаги жиганов, ввалившихся в купе.
– Господи боже мой! – картинно закатил к потолку глаза Кирьян. – Какая дама! Позвольте поцеловать вашу ручку. – Сунув пистолет за пояс, он бережно взял хрупкую женскую ладонь, обтянутую черной лайковой кожей. Поднес к лицу. – Господи, как она благоухает! Господа жиганы, я сейчас сойду с ума!
За его спиной раздался одобрительный смех жиганов. Кирьяна Курахина невозможно было представить без куража, соскучившись по его чудачествам, они теперь ловили каждое его слово. На их довольных лицах запечатлелось обожание.
– Барышня, запах вашего тела способен свести с ума даже самого искушенного жигана. Поверьте мне, я знал очень много дам, но ни одна из них не дышала таким ароматом, как вы. А ладони!.. Они просто созданы для восхищения, ими нужно любоваться, как шедевром! Позвольте, я освобожу вас от этих оков. – Кирьян уверенно потянул перчатку. Почувствовав, как девичьи пальчики слегка сжались, Курахин покачал головой: – Я очень ценю вашу скромность, но уверяю вас, эти милые господа, что стоят рядом со мной, – перевел Кирьян взгляд на гогочущих жиганов, – настоящие ценители женских прелестей, – продолжал он стягивать перчатку. – Какое уродливое кольцо! – ахнул Фартовый. – Оно портит вашу ручку! А изумруд... Отвратительный камень! Вам немедленно нужно избавляться от этой вещи! Уверяю вас, иначе драгоценности принесут вам массу неприятностей!
Отобрав кольцо, Кирьян некоторое время с нескрываемым восхищением рассматривал камень.
Острый девичий подбородок вскинулся и задрожал. Девушка быстро заговорила:
– Послушайте, прошу вас. Не отбирайте у меня это кольцо. Это единственное, что у меня осталось. С ним у меня связано очень многое.
– Барышня! – Кирьян аж поморщился от обиды. – Вы нас принимаете за каких-то грабителей. Вот гляньте на этого милого человека, – показал он взглядом на Егора Копыто, широко ощерившегося щербатым ртом. – Разве этот любезный
