какой-то нездоровый охотничий азарт. Да и в глазах сверкал какой-то странный блеск. Весь мир видится будто бы через разбитые стекла, которые искажают действительность, а следовательно, Ростовский представляется им законной добычей, которую можно запросто растрясти до исподнего.
Вот блондин отделился от троицы и уверенно направился к Ростовскому. Илья сделал вид, что не замечает его, но на самом деле контролировал каждое его движение, смотрел на руки. Следом с ленцой потянулись и те двое. В их глазах появилась осмысленность – почему бы не поживиться, если терпила сам в руки идет?
Шакалы, мать твою! Сейчас начнут окружать, а когда один из них окажется за спиной, это будет знак к тому, что можно рвать лоха на части.
– Давай отойдем в сторонку, перетереть надо, – проговорил тот, что был ближе остальных.
Прозвучало это спокойно, без особой вражды. Явно было рассчитано на то, чтобы усыпить бдительность.
– А в чем, собственно, дело, ребята? – беспечно поинтересовался Ростовский, припустив в голос озабоченности.
– Ты что, от бабы боишься отлепиться? – ядовито хихикнул щуплый. – Спросить кое-что хотим.
– Ну, если так, – Ростовский мягко освободился от крепкой ладошки Лады.
– Не ходи, – вполголоса взмолилась Лада. – Я ведь только что тебя нашла. – Нижняя губа девушки заметно подрагивала.
– Что ты волнуешься, глупышка? – с недоумением спросил Ростовский. – Посмотри на них. Ребята мирные. Зададут пару вопросов, и я вернусь. Ты постой здесь.
– Умоляю тебя, останься, они тебя убьют, я же их знаю! – горячо зашептала в самое лицо Лада, а ее тоненькие пальчики потянули его за пиджак.
Они уже вышли на улицу. Боковым зрением Илья заметил, как низкорослый понемногу заходит со спины, будто бы случайно. Удивляться тут нечему – у шакалов и крыс схожие привычки, любят кусать исподтишка, со спины. Блондин внешне выглядел вполне доброжелательно, даже располагающе.
– Ты чего, боишься, что ли? – поинтересовался он с заметным укором.
Коротышка, стоявший рядом, мелко захихикал.
Илья скупо улыбнулся. Прием был не нов и рассчитан на мужское самолюбие. Это какой же мужчина захочет оказаться трусом? Как же он после этого будет смотреть в глаза людям, тем более любимой девушке? Вот только разговаривать придется ему одному с целой толпой беспредельщиков. А законов, как известно, для них не существует. Затопчут! Не одного такого отважного после подобной милой беседы относили на погост. Выходит, и твоя очередь пришла.
Илья улыбнулся шире.
– Отчего ж, давай пройдемся, – спокойно произнес он, ободряюще улыбнувшись Ладе.
Крепышу оставалось всего лишь два шага, чтобы зайти ему за спину. Он станет не только невидимым, но и получит ощутимое преимущество для нападения. Илья даже представлял, как его завалят во время дружеской и как будто бы ничего не значащей беседы. Блондин не станет размахивать руками и угрожать, он будет беседовать вполне по-доброму,
