мужчины над женщиной и, наконец, «духовный расизм» в этнических взаимоотношениях. В этих своих рассуждениях Эвола черпал вдохновение, в частности, из индийской ведической литературы, которой он увлекался в 1920-х гг.[656]
Все это как нельзя лучше соответствовало идеологическим запросам Новых правых[657]. И не случайно сам А. де Бенуа признает большую ценность идей Эволы для них[658]. Впрочем, во Франции у этих взглядов имеются и местные корни, восходящие к Морису Барресу, который в конце XIX в. исходил из идеи полной несовместимости отдельных этнических групп и «цивилизаций»[659]. Примером такой «цивилизации», лишенной духа тоталитаризма, Новые правые называли идеализируемый ими древний индоевропейский мир, сохранявший разнообразие как в социальной (система трех сословий, по Ж. Дюмезилю), так и в духовной (язычество) сфере[660]. Опираясь на последние достижения археологов, доказавших наличие в Европе самобытных древних культур, Новые правые представляют ее уникальной цивилизацией со своими собственными истоками и делают отсюда вывод (вопреки протестам Дюмезиля) о превосходстве европейских наций над остальными. При этом, начиная с конца 1970-х гг., политкорректный термин «индоевропейский» пришел в их текстах на смену «арийскому», чересчур выдававшему их симпатии к нацистскому наследию[661].
Чем исконное «арийство» так уж привлекает Новых правых? В свое время Фридрих Ницше следующим образом сформулировал «арийские» ценности в сравнении с современной европейской цивилизацией: он противопоставлял аристократический воинский дух «арийского сверхчеловека» расслабляющему влиянию общества потребления, прославлял воинственность далеких предков и их готовность к жертвенности во имя высших идеалов и превозносил аристократическую элитную традицию, пытаясь защитить ее от наступающей масскультуры. В наступлении капитализма он видел гибельный путь, уводящий прочь от идеалов гуманизма. Наконец, он обвинял христианство в подрыве примордиальной индоевропейской традиции, в подавлении интеллектуальной и духовной свободы, к которой якобы неизбежно ведет поклонение абстрактному всесильному Богу. Мало того, христианство он рассматривал как следствие некой культурной агрессии со стороны технически более отсталого семитского мира[662].
Все эти идеи находят живой отклик у Новых правых. Вот почему если лидеру довоенных французских правых радикалов Шарлю Моррасу вполне достаточно было средневековых и античных предков и он был верным защитником традиционных католических ценностей[663], то в публикациях Новых правых с завидным постоянством звучит тема «арийских» древностей. В 1981 г. один из них, лингвист Жан Одри
Подробно о подходе Эволы к расовому вопросу см.:
Об этом см.:
