все думаю о том букете невесты, который у тебя толстушка Маришка перехватила сегодня! – нашелся я.
– Люська! – поправила она.
– Точно! Люська! Вот думал, как помешать ей увести у тебя жениха.
– Придумал? – она сладко потянулась.
Низкая крыша машины мешала вытянуть руки, и она нагнулась в мою сторону.
– Придумал! Ты просто меня ей не показывай! – я обхватил ее за талию и завалил к себе на колени.
– Ты что, в женихи ко мне набиваешься? – засмеялась она.
– И правда, училище! – глянул я в окно, в котором появился поворот на улицу Красных Курсантов. – Мы с Петькой Дмитриевым просидели здесь за одной партой больше трех лет!
– Я думала, на фельдшера два года учат.
– А мы второгодники!
– Это Петька-то?! Не гони! Он в школе лучше всех учился!
Ухватившись за спинку сиденья водителя, она села и стала шарить ногами в поисках туфель.
Я опять подивился ее цепкому мышлению.
– Это после десятого класса два года, – я нагнулся и нашел одну туфлю, – а после восьмого – три.
Я не решился надевать ей туфлю, а просто отдал. Чем ближе мы подъезжали к поселку Татьяны, тем скованнее я становился. Не расслабила меня и отчаянная тряска через железнодорожный переезд. Именно в этот момент, не найдя лучшего времени, наш молчаливый водитель открыл рот.
– Какой дом в Тимяшкино?
С трудом удерживая равновесие, Танюшка наклонилась вперед, и ее голос утонул в дребезжании машины.
Как только мы остановились, я тут же попытался выйти, чтобы открыть девушке дверь, но она успела схватить меня за руку и быстро зашептала:
– Не выходи со мной! Видишь второе окно справа от дверей? – она ткнула в сторону одноэтажного деревянного дома. – Когда свет погаснет, подходи туда!
– А что случилось?
– У меня сегодня отец дома! Потом объясню. Так придешь? – она озорно посмотрела на меня.
Я молча кивнул. Она порывисто обняла меня и крепко поцеловала. Глядя ей вслед, я трогал свои влажные губы.
«Все у нас будет!» – светился я в темноте.
– Пятьсот рублей! – голос водителя вернул меня с небес на меркантильную землю.
– Где сейчас можно достать цветов?
– У Анзора в круглосуточном.
– Поехали, не обижу!
Вернувшись с букетом роз, я увидел, что свет в условленном окне еще горит. Торчать как перст на улице в такой час не хотелось, и я тихо юркнул в калитку. Слева обдало жаром. Я разглядел остывающую машину.
«Наверное, папашина! Ну что ж, кто нам мешает, тот нам поможет!» – вспомнил я фразу из известного фильма и присел возле теплого передка жигуленка.
Спортивное трико совсем не подходило для холодной майской ночи, и источник тепла под боком был очень кстати. К тому же машина закрывала меня от дома.
Под передним
