она повернулась и смерила его взглядом, заставляя опустить ресницы, потому что её взгляд ничуть не облегчал его состояния. Юджиния вновь поймала себя на мысли, что по отношению к Риану, как и с сэром Ральфом, к счастью, она может быть совершенно откровенной. Ведь она очень одинока, если подумать. – Ты знаешь, я всегда мечтала выйти замуж по любви… Но в первый раз это было… совсем не так. И теперь. Мне правда хочется полюбить кого-нибудь из них…
Он вскинул на неё смеющиеся глаза, но промолчал.
– Но я представляю их в постели, и мне… Не смотри так и не смейся! – она притворилась возмущённой, но лукавые огоньки в его глазах – а они были сейчас глубокого зелёного цвета – подняли ей настроение.
– Ты представляешь их в этой постели?
– Да. И не могу… не могу захотеть, чтобы они так же, как ты… Мне совсем не хочется исполнять долг…
– Я это сегодня заметил, – шутливо вздохнул он.
– Долг… Как это может быть ради долга? – она отошла от зеркала и прилегла на огромную кровать, устало подложив руки под щёку, изнемогая от усталости. – Быть не женщиной, а… И произвести на свет наследника престола… Хотя, – она почти дремала, продолжая размышлять вслух, – знаешь, если бы я любила, я… я очень хотела бы родить от любимого мужчины…
Она умолкла, засыпая, а Риан долго смотрел на неё, прислушиваясь к её словам и своему никак не желающему успокаиваться дыханию. Когда веки Юджинии сомкнулись, он простонал и перевернулся на живот, зарываясь в простыни, и чёрные кудри упали ему на лицо, скрыв то ли улыбку, то ли гримасу.
Спала она и в эту ночь плохо. Беспокойно. Задолго до рассвета проснулась, почувствовав, что Риана рядом нет. Это был их давний уговор: он всегда уходил до рассвета, хотя она никогда не могла понять, как он чувствует его приближение. Сегодня он, видимо, ушёл ещё раньше. Остаток ночи Юджиния не спала. Вновь и вновь возвращалась к проблеме, вставшей для неё сейчас настолько остро. Понимает ли Риан, что для неё это значит?
После завтрака, проведённого в одиночестве, Юджиния вынуждена была принять сэра Ральфа Бэкуорта и преподобного Томаса – настоятеля городской церкви. Сэр Ральф дождался, когда она сядет, и начал мерить шагами тронный зал, размеренно и спокойно произнося слова:
– Юджиния, не впервые мы говорим с тобою об этом. Но давай подведём итог. В ближайший год – тянуть дольше нет смысла – ты должна выйти замуж. Тебе скоро исполнится двадцать семь лет, а для женщины рано наступает срок, когда она ещё может благополучно родить здоровых детей. Надеюсь, тебя не смущает моя откровенность?
– Нет, – Юджиния, напротив, была рада, что хоть с кем-то может говорить напрямик, без обиняков.
– Выбрать, и ты это знаешь, придётся из представителей самых знатных родов Бранса, на данный момент не состоящих в браке. Ты их отлично знаешь. Это министр финансов сэр Андольф Фарнгейт,
