на Ричарде Готуэе:
– Уж вам-то, сэр Ричард, отваги не занимать…
– Если б я в это верил, – высокомерно усмехнулся военачальник, и карие глаза его отыскали неподалёку стоявшего возле стены сэра Флэйтри, к которому он питал непреодолимую неприязнь. – Уж коль скоро мы имеем дело с чужестранкой, было бы уместным, чтоб первым с нею пообщался тоже чужестранец. Ваш переводчик, ваше высочество. Вдруг он умеет переводить и с мистического языка тоже?
Рядом засмеялись, стараясь угодить Готуэю. Юджиния с непринуждённой улыбкой, в которой Ричард, однако, уловил ему лишь заметные и крайне неприятные для его самолюбия оттенки, повернулась к Риану:
– Что скажете, сэр Флэйтри?
Риан, стоявший, заложив руки за спину, безразлично поднял взгляд и, слегка приподняв уголки губ, отчего лицо почти засмеялось, ответил:
– Нет. Я живу настоящим.
– Видимо, ваше настоящее столь прекрасно, что будущее вас абсолютно не волнует? – спросила одна из дам, и большинство присутствующих притворно отвели глаза, отлично зная, на что намекает говорившая.
– Именно так, – кивнул Флэйтри, наградив спросившую даму блеснувшим из-под ресниц зелёным огнём, заставив её густо покраснеть и поспешно отойти прочь.
Юджиния с улыбкой разглядывала свои перстни, чувствуя, каким бешенством пылает стоявший подле неё Ричард.
– Сэр Готуэй, мы с вами должны положить начало процедуре, иначе до вечера никто так и не войдёт к сивилле, – произнесла она весело, подняв на Ричарда смелый взгляд. – Вы – так как никто не оспорит вашу отвагу. Я – на правах хозяйки. Выбирайте!
Ричард залюбовался ею, чувствуя, как под влиянием её красоты и обаяния тает его гнев, уступая место осознанию своего превосходства, ведь она демонстративно выделяла его перед остальными, и это очень ему льстило.
– Уступаю это право вам, – молвил он с поклоном.
– Вот как! – Юджиния вновь рассмеялась. – Ну что ж! Вперёд! – И, обведя бодрым взором собравшихся, принцесса быстро направилась к заветной дверце.
Юджиния погасила улыбку и приняла серьёзный вид, войдя в небольшую полутёмную комнату, окна которой были занавешены тёмно-красной тканью, а источником света служил лишь разведённый в глубокой серебряной чаше огонь. Клара сидела перед огнём, склонившись, и что-то шептала, прикрывая глаза.
– Здравствуйте, – молвила принцесса, привлекая к себе внимание прорицательницы.
Та подняла на молодую женщину чёрные глаза и жестом велела сесть напротив. Теперь их разделял очаг, пламя которого взметнулось вверх, когда сивилла всыпала в него какой-то порошок.
Юджиния ждала, ощущая себя отчего-то очень спокойно. И, кажется, Клара заметила это спокойствие, потому что не спешила начать говорить.
– Я пришла узнать свою судьбу, – тихо молвила Юджиния, стремясь поторопить хозяйку комнаты,
