удивленно спросил Аменс.
– Один.
– А как же распорядок, о котором мне совсем недавно рассказывал Крап?
– Для тебя сегодня сделали исключение, а то ты уже всю тюрьму провонял. И к тому же, тебе незачем пока пересекаться с Борехаром. Он до сих пор еще не успокоился, судя по цвету дыма.
Уговаривать Руди не пришлось, и он с радостью отправился отскребать от себя многодневную грязь. После купания он съел довольно сносный ужин и увалился спать, решив отложить разговор с Буфо до утра.
Глава 11
Громкий сигнал сирены оповестил заключенных о начале нового рабочего дня. Металлические двери камер заскрежетали, выпуская сонных и не достаточно отдохнувших своих обитателей.
Буфо что-то квакнул сквозь сон и толкнул Руди.
– Просыпайся, сосед. Пора на работу.
– А что, разве в этом чудесном санатории еще не отменили рабский труд? – сладко потянулся Аменс, разминая затекшие чресла. Чувствовал он себя превосходно и был готов к подвигам.
– Очень смешно, – буркнул Буфо. – Задержимся хоть на минуту и пара дней в Лимтоке нам обеспечена.
– Бывали мы в том Лимтоке, – беспечно взмахнул рукой Руди, – ничего особенного. А ты давно в "Окончании"? – неожиданно спросил он.
– Уже почти год.
–Привык уже?
– Как к этому можно привыкнуть? Одно хорошо, что здесь повышенная влажность, почти как на моей планете. Но для большинства арестантов это скорее минус. Особенно, – тут он понизил голос и оглянулся, – для Борехара.
– А ты знаком с Борехаром? – с деланным безразличием спросил Руди.
– Конечно, его здесь все знают. А ко мне у него в последнее время особенный интерес.
Но чем интересен простой астроном с Палуса кровожадному фламмийцу Аменс не успел узнать. Раздался громкий удар дубинкой по двери и верзила-охранник скомандовал:
– Эй, жаба, поторапливайся! И тебе, Аменс, я не советую задерживаться или ты уже соскучился по своей просторной пещере в Лимтоке?
– Лимток это, конечно, замечательно! – улыбнулся Руди, но глаза его смотрели на надзирателя недобро. – Но во мне проснулась непреодолимая тяга к работе. Дайте мне поскорее лопату и кайло, и я засыплю драгоценным песком весь Фобос!
– Иди-иди, работничек! Комендант отдал приказ, чтобы тебе установили норму на тридцать процентов больше, чем всем остальным.
– Обожаю нашего коменданта! Вот, что значит человек с широкой душой! Надеюсь, что я с ним еще увижусь перед моим отъездом.
– Фантазер, – сплюнул охранник и вывел их к остальным заключенным.
Для заключенных в Стикни было всего два вида работы – это рытье новых пещер для постоянно поступающих новых арестантов и добыча песка. Одних называли "пещерники", а других -"песочники". Обе, так называемые профессии, были тяжелы. Но если "пещерники" работали с относительно свежим воздухом, то "песочники" добывали полезное ископаемое в закрытом карьере. Ни одно дуновение не проникало сюда, мелкие частицы песка
