она. – Я ненадолго принадлежу сама себе.
Ее слова заставили меня задуматься о предстоящем расставании с ней. Тяжесть на груди лежит камнем. Нет ни слез, ни голоса в горле. Только желание ее не отпускать.
– Придет время и моя свобода закончится… Все хорошее быстро заканчивается.
– Нет, – рьяно заявил я, – ты будешь владеть свободой всегда. Даю слово!
– Разве такое возможно?
– Для меня не существует невозможных вещей. Я обещаю тебе, милая… все что смогу! Все что смогу! Ты бы видела свое довольное лицо, – шепчу ей на ухо, когда она возвращается. – Что же будет, когда выпадет снег?
– А здесь часто бывает снег? – Роси шепчет мне в том же тоне, улыбаясь.
– Не часто, но бывает. Для тебя должен выпасть персонально, потому что мне безумно нравится твое настроение! Ты сейчас по-настоящему живая! Ты настоящая!
– Это все потому, что ты меня украл. – Она дёргает меня игриво за нос и вырывается, убегая по тропинке к дому. – Эй, ну где ты там? Догоняй нас с Нико, если не хочешь пропустить обед. – Пес бежит за ней следом, довольно скуля.
– Бегу… – кричу ей в след и быстрыми шагами пытаюсь догнать эту егозу. Знаю ведь, что не догоню, она слишком далеко отбежала, но все равно стараюсь не отставать.
Скажите, где же провести черту между ждать, и пора уйти? Будет ли мое завтра с ней, если она не видит меня в своей жизни? Она не говорит со мной о любви. Она не говорит, что любит или же что я ей симпатичен.
– Я имею уважение и благодарность к тебе, это очень важно! Возможно важнее, чем беглые чувства по венам. – Роси говорила об этом так серьезно, но легко, глядя на морскую гладь впереди.
Чаек долгий крик сменил шум моря. Я перехватываю её, обнимаю и своими губами трогаю ее губы. Люблю. Донельзя. Безумно. Отчаянно. Неподдельно.
Мои мысли звучат твоим голосом, Джо:
«Пока не погибло все, может стоит отпустить? Пока твоя любовь не знала ее страсти… Ты же гибнешь, Фреди. Она же видит, Фреди. Ей тяжесть одиночества наступает на пятки, и она смело бежит вперед, цепляясь в темноте за твою руку. Ты – надежда для нее, долгожданный неснятый кадр, неспетая поэзия… Видишь, она ходит за кулисами жизни, помоги ей, Фреди. Помоги… – шепот усиливается в моих ушах, и резкий свист глушит, но я слышу последнюю фразу, – помоги ей, чтобы ее солнце раньше времени не закатилось, и сон не настиг ее в священной земле».
Пожалуй, стоит рассказать вам, это важная часть рассказа из жизни Роси, которую она поведала мне, пока мы летели из Чикаго в Пизу. У нас выдался непростой разговор. Рослин упомянула в нем о своей покойной матери, и тогда я начал понимать насколько глубока ее рана, которую, казалось бы, родные люди должны были помочь залечить. Но они равным образом только ковыряли ее время от времени, дабы та хронически сочилась, напоминая о себе.
– Незадолго до того, как мама уснула навсегда, она говорила мне странные вещи… То, что они странные, я так думала ещё ребенком, а сейчас
