уяснить, что по-настоящему представляет собой Беспалый, по сравнению с которым все демоны Зоны – так себе, невинные овечки. – Меня ребята подобрали, ну, когда я из части рванул и шарахался по округе. Привели, значит, туда. Я им предложил дело: вывести меня из Зоны за крупное вознаграждение, так как родители у меня богатые, только мы будем на месте, они заплатят за меня любые деньги. Но они рассмеялись и сказали, что вначале нужно проставиться за чудное спасение, так как не каждый в Зоне выживает, тем более если три дня в одиночестве мотался по Свалке. Ведь я целых три дня бродил по местности, не понимая, где нахожусь и куда идти. Днем шел куда глаза глядят, а ночью отсиживался на деревьях. Даже спал там, привязываясь ремнем к стволу. Ведь я о Зоне имел самое поверхностное представление, лишь из коротких инструктажей сержантов да из учебников. Как я сейчас понял, все, что они там наговорили, – сплошные небылицы: с их проверенными советами в Зоне и дня не проживешь. Вот ребят и позабавило, что меня никто не сожрал, на бандитов не нарвался и в аномалию не попал. Вроде как Бог отвел или сама Зона уберегла. Получается, я вроде как бы везучий. Не опытник, а не сгинул. Такого человека иметь – на удачу. Теперь я понял, для чего они меня взяли с собой. Как талисман. – И горько вздохнул: вот только талисман оказался не на счастье, а на погибель. – Значит, народа в баре набралось битком. К Свистуну и Лохматому – это те, кого собаки загрызли, – его вновь передернуло, – подошел их друг. Познакомились. Выпили. Ну и начал он байки травить. Сказал, что ты скотина, какой свет не видывал. И еще добавил, что ты только на вид такой грозный, а стоит тебя как следует припугнуть, и ты удираешь без оглядки. А почему тебя убить не могут – потому что ты быстро бегаешь. Пока прицелишься, тебя и след простыл. Вот и все. И вся история.
– Даже так?! – Беспалый покраснел от ярости.
Надо же, какая возмутительная наглость, такую чушь о себе он слышал впервые. Он мог простить людям рассказы о своей кровожадности, отъявленном негодяйстве, сравнения с любыми монстрами Зоны, но никак не обвинения в трусости. Все знали, что трусом он не был. Даже больше – он был легендой Зоны. Мрачной, страшной, безумной, но легендой. Его именем чертыхались, проклинали свои несчастья, врагов, но никак не насмехались. А значит, слова некоего Слона были открытым вызовом ему, откровенной ложью, порочащей и унижающей его достоинство. Этого он допустить не мог. И Беспалый дал себе обещание, что обязательно разберется с напыщенным клеветником, чего бы это ему ни стоило. Разыщет его и убьет. А голову вывесит на колу на самом видном месте в назидание другим, что с ним шутки плохи. Ересь необходимо уничтожать на корню, иначе потеряешь уважение. Он заставит этого пресловутого Слона, кем бы он там ни был, хоть папой римским, горько пожалеть о необдуманных словах.
Беспалый машинально вытащил из голенища сапога широкий охотничий нож и гневно по самую рукоятку загнал его в землю, представляя распластавшееся тело врага. И, с ненавистью вдавливая, провел длинную прямую полосу, как масло, разрезая
