барышню по застрявшему в голове пути. Как пить дать, на каблуках. Сдерживаюсь, чтобы уголки губ не задёргались. Из мелодрамы история превращается в комедию.
– Сколько километров вы прошли? – я заливаю рвущийся наружу хохот огромным глотком кофе и закашливаюсь.
– Не знаю, – она нервно пожимает плечами. – Встретились в центре, как договаривались, недалеко от Китай-Города, ну и пошли. Разговаривали. Он очень внимательно меня слушал.
То есть почти всё время молчал.
– Наверное, долго шли, был уже совсем вечер, когда он решил свернуть. Он так уверенно пошёл от берега. Я решила, что он живёт где-то рядом. Я плохо знаю тот район. Но мы прошли мимо метро, и я поняла, что живёт он совсем не там. Он свернул во дворы, потом на площадь. Почти бежал – я за ним не поспевала. Я устала, а он, кажется, нет. Потом он остановился перед каким-то зданием. Никогда раньше его не видела.
– Ты запомнила, какое метро вы прошли? – спрашиваю я как можно мягче, когда она делает паузу.
– Конечно, я же потом оттуда домой ехала. Электрозаводская.
– А здание было в неоготическом стиле, из тёмно-красного кирпича?
– Из красного, – подтверждает она, и я по глазам вижу, что зря сказал слово «неоготический».
– Башенки, стрельчатые окна над коваными воротами. А прочие окна просто очень большие.
Моя собеседница кивает.
– Так это и есть электрозавод. Тот самый, в честь которого метро назвали.
– Непохоже, чтоб он работал.
– Старое здание. Сам завод сейчас рядом – бежевый куб через улицу.
Объяснение я выдаю на автопилоте. Теперь хоть ясно, куда он её тащил: старые раны открылись.
Началось это осенью. Ясным сентябрьским утром мой лучший друг, любитель рельсов и аварийных домов, схватил меня за плечи и заявил: «Я вчера такое видел! Такое!». Оказалось, он всего лишь электрозавод откопал.
Ну да, здание впечатляет: сбоку – индустриальная романтика, с фасада – крепость. Но Кампари утверждал, что там рядом – рельсы, узкая одноколейка, которая заворачивает прямо под ворота, и «от этой картинки башню сносит». Электрозавод я себе представлял, но никаких рельсов не помнил. Естественно, мы решили в тот же день отправиться туда и разрешить спор на месте.
Одноколейка действительно обнаружилась: невзрачная, заросшая, пересекающая улицу в нескольких метрах от фасада и уходящая на частную территорию под другие, вполне современные ворота.
Я никогда не видел у Кампари такого лица. Очевидность говорила против его свидетельств, но память явно подсказывала другое.
– Друг мой, а в каком состоянии ты вчера здесь гулял? – поинтересовался я.
Чтоб вы понимали, вопрос был не праздный. Этот человек никогда не брезговал химическими средствами расширения рамок реальности. Я сам – не ханжа и не стрейтэйджер. Нас обоих постоянно тянет на приключения. Но если мне девушки, с которыми я парой слов перекинулся, подсовывают в карман номера телефонов, ему в благодарность
