Шандиар нервно тискал в кулаке повод. Он не принимал участия в расстреле города и резне – это была не месть, а всего лишь разминка. Он пойдет дальше, по орочьей проклятой земле, и всюду будет оставлять только пепел и трупы. И будет ходить так до тех пор, пока не отыщет убийцу своей жены или пока не падет в бою. Но, если есть на свете справедливость, если Покровители не совсем слепы и не слишком заняты, они просто обязаны послать ему удачу. Ибо орки – ошибка природы и просто недостойны жить.
До позднего вечера продолжалась резня. До поздней ночи над городом вставала стена огня. Постепенно поток живых иссяк, крики заживо сгоравших больше не тревожили ночь, и перед рассветом легионы отступили, расположившись лагерем в виду городища. Только тогда на пепелище вступили Преданные Наместника, прочесывавшие дымящиеся развалины в тщетных поисках чудом уцелевших. Но единственный выживший – тот, ради кого все и затевалось, – еще раньше покинул опушку леса.
Теперь он мог идти, куда глаза глядят, но вернулся к оставленной на произвол судьбы пленнице. Она пришла в себя и смотрела в пространство остановившимися глазами. Какое-то время орк стоял над ее скорчившимся телом, сжимая кулаки. Она была так беспомощна, ничего не стоило убить ее сейчас – тонкая шея так легко хрустнет между пальцами!.. Она даже не заметит, как к ней пришла смерть… Но нет! Рано! Еще рано! Сначала он должен узнать. А для этого надо заставить ее говорить.
Не выдержав, орк все-таки пнул ее ногой, и эльфийка пошевелилась.
– Т-там, – задыхаясь, выдавил он, – твои соплеменники… они уничтожили всех… Ни в чем не повинные женщины и дети… А ты… ты… проклятое отродье… Ты!
Он опять пнул ее, вымещая досаду, но вовремя остановился. Слишком покорно, как-то по-животному, принимала она избиение. Да и не к лицу ему выказывать лишние эмоции, даже перед нею. Тем более перед нею! Она этого не достойна. Никто из их проклятого племени не достоин. Тем более что в Лавоше у него не было ни родственников, ни близких друзей. Он и жил-то в этом городке всего пару месяцев и лишь успел обрасти знакомцами – как всегда бывает, когда в городке все знают друг друга… знали.
– Вставай, тварь. – Он отвязал от дерева поводок и дернул. – Пошли.
Она встала, когда орк дернул за повод – встала покорно, как жертва, ведомая на заклание, и побрела вперед, пошатываясь на каждом шагу. Голова пленницы была опущена, спутавшиеся и уже не такие светлые волосы падали на лицо. Споткнувшись, она повалилась и, наверное, ударилась, но не издала ни звука.
Орк склонился над нею. Пленница лежала на боку, не делая попыток подняться. Она уже была наполовину мертва, дышала с хрипом, как загнанная лошадь. Проще простого было сейчас прервать ее мучения и идти дальше налегке, но эльфийка была пока нужна. Если бы орк мог покопаться в ее мозгу так же, как она копалась в его разуме! Тогда Видящая, правда,
