ть ключи?
– Зачем? Там ничего интересного.
– Ну, бабуль, пожалу-у-уйста! – Протянула Даша и округлила глазки. Так, как только она и умела. Как котенок из мультиков.
Бабушка посмотрела на внучку. Отказать не смогла. Порылась в карманах, Достала ключ на засаленной, грязной тесемочке.
– Там ничего интересного!
– Я только посмотрю.
– Хорошо, только ничего не трогай.
– Почему? А вдруг там что-то интересное.
– Там не может быть ничего интересного.
– В таких местах всегда находят клады.
– Это… тут не то. Просто понимаешь, эта тетя уже давно умерла.
– Бабушка, ты разве веришь в призраков? Ну, ты правда, смешная, – сказала Даша, пытаясь открыть дверь. Та скрипнула, но сходу не поддалась. Все-таки семилетнему ребенку было достаточно трудно открыть дверь гаража, особенно если он старый и ржавый. И если его давно не открывали.
– Ну вот. Ничего интересного! – сказала бабушка.
Дверь скрипнула – появилась щелочка, в которую снаружи проник лучик солнца.
Даша заглянула в темный проем.
Зашла внутрь.
Сразу пахнуло мочой и старыми тряпками.
– А это что? – девочка пошла вперед к мотку ниток, который висел на стене. Непонятно, кто его повесил и зачем. Он был весь в паутине.
– Не бери его!
Даша удивленно посмотрела на бабушку. Поджала губки.
– Он грязный. Не бери его! – раздраженно буркнула бабушка.
«Ох, уж эти бабули. Вечно боятся, сами не знают чего. Я вот воду из лужи пила – и ничего. Грязная. Воняла сильно, но на спор – можно. Мы тогда с подружками поспорили. Они все не стали, а я выпила».
Даша оставила в покое моток ниток, потому что заметила кое-что интереснее. В дальнем углу, на старой лыже висела белая тряпка.
– Что это? Как красиво! – Даша схватила шмотку и начала ее разглядывать.
Оказалось, что это очень красивая кофточка. С ажурами и рюшечками. Она блистала белизной посреди грязного гаража.
– НЕТ!!! Не бери ее! – вдруг сорвалась бабушка.
Даша посмотрела в ее раскрасневшееся лицо. Все в морщинках. Надула губки.
– Ну, можно, бабуль?
– Нет! Нельзя! – бабушка вошла в гараж следом за внучкой и схватила ее за руку. Отобрала вещь, положила на место. – Ничего здесь не бери!
– Ну, бабуль. Тут столько всего интересного. А тут что? – девочка дернула дверь шкафа, который чуть не свалился на нее. Раньше он, видимо, стоял в чей-то гостиной, а потом перекочевал в гараж. В шкафу даже зеркало сохранилось – не секунду Даша даже испугалась того, что увидела в нем свои выпученные глаза.
«Это же я. Трусишка!» – сообразила она.
Бабушка уже не смотрела в ее сторону. Она, бурча, вышла наружу: – Осторожнее там. И ничего не бери!
– Конечно, бабуль! – ответила Даша и соврала, потому что заметила настоящий клад. Суперсокровище. На нижней полке шкафа стояла коробка, а в ней – куча елочных игрушек. Многие из них были поломаны, но некоторые целые.
«Надо взять одну, пока бабушка не видит!», – подумала Даша.
Она начала перебирать содержимое коробки, выискивая самую целую из игрушек.
– Пойдем уж. Я закрываю, – донеслось с улицы.
«Бабуля-торопыжка», – подумала Даша. Мама ей всегда говорила, что у бабушки терпения хватает на пару дней, когда они приезжают, а потом она «начинает уставать от нас». Тогда можно собираться домой обратно. «Бабушка привыкла жить одна просто», – говорил на это папа. Он меня писатель. Очень умный. Я всем на улице рассказываю, но никто не верит.
– Ну? Все? – бабушка заглянула в гараж.
– Да! – сказала я радостно, потому что одна из игрушек – блестящая, но уже вся грязи «шишка» перекочевала в мой карман.
– Точно ничего не взяла? Не стоит брать вещи мертвеца! От этого могут быть неприятности, – пробормотала бабушка, закрывая за мной дверь,
Как в воду глядела.
***
Три месяца спустя
– Сейчас же не Новый год, – сказала папа, когда увидел, что я тащу искусственную елку с балкона.
– А у нас будет! Сегодня! – ответила я. Папа не стал спорить.
«Он меня очень любит. Балует. Он сам это говорит»
