выросли, влюблялись, мечтали и жили, но уже далеко друг от друга. Наш союз поддерживали ненадёжные сигналы телефонных линий да письма, которые год от года становились всё реже.
Получив очередное такое письмо с поздравлением на день рождения, я тепло улыбнулась его строкам, вспоминая наши детские приключения и тот самый день, навсегда изменивший мою жизнь и мой привычный мирок. Письмо опоздало на две недели, но, судя по дате, друзья были совершенно ни при чём. Повинны были улитки, на которых наша горячо любимая почта, судя по всему, и доставляет письма по городам и весям…
Весь день наш далёкий «союз храбрых» не шёл у меня из головы. Я даже попросила маму найти детские альбомы, где хранилась самая наглядная память о нас, отважных. Вот пятеро малышей в садике. Второй ряд. Все в зелёную точку. Ветрянка была к нам беспощадна и наши матери схватились за головы, когда мы свалились все и сразу. Вот первый класс. Как самоотверженно защищали нас мальчишки, а мы выгораживали их перед нашей учительницей, что фингалы эти могли быть получены только на физкультуре и только по странному стечению обстоятельств. Вот старый железнодорожный мост над рекой, где мы сидели у костра и орали песни под гитару, а когда ехал поезд, прыгали и махали руками, мечтая о том, чтобы он увёз нас в далёкие страны…
Поезд увёз меня. Ещё двоих увёз самолёт. А последние остались защищать рубежи. Прикрывать наш отход… Эх, ребята… Как же давно это было. Мы все уже большие, работаем, у каждого личная жизнь и у каждого ничего серьёзного. Мы как-то смеялись, что наше сердце поделено только на пять частей, нету лишнего ни для кого, вот и не срастается.
Перекусив на кухне под привычное бурчание мамы о «сухомятке», я зацепила свою законную чашку чая и забилась в угол дивана, на котором в тот момент спала и гордо величала «ложем», а мама прозвала «лежбищем» за вечно неровно заправленный плед. Погрузилась в мир книги, выхода которой ждала последние пару месяцев, и сама не заметила, как уснула.
Тишину ночной квартиры разорвал дребезжащий звук телефонного звонка. Я, спросонья запутавшись в пледе, которым, видимо, заботливо укрыла меня мама, кинулась к телефону – по моим прикидкам, он должен был уже перебудить всех обитателей квартиры. Судя по тому, что больше никто на звук этого древнего монстра не выполз, я успела как раз вовремя.
– Алло!
– Привет.
Дашкин голос как гром среди ясного неба. Заставил меня замереть в прихожей, в темноте, в одном тапке – и улыбнуться.
– Дашка, хорошая моя, я так рада тебя слышать! Как дела? А я вот ваше письмо получила. Так радовалась, что вы меня не забываете.
– Ну да, ты у нас теперь птица далёкая, письма до тебя долго летят. А у нас всё хорошо, каштаны вот зацветают. Приезжай хоть на пару дней, а? Знаешь же, как хорошо у нас в это время.
– Ой, Дашк, я постараюсь, но не обещаю. Сама понимаешь.
– Понимаю. Но ты всё же приезжай. Я очень хотела бы тебя видеть.
Дашкин голос заглушали какие-то
