на Бога? Ну и нечего нас и, тем более, себя кощунственно сравнивать с людьми Книги.
XVI. О том, что я буду как-то оправдываться, что нарушил договор с тобой тем, что письма родителям не даю. Ничего подобного! Повторяю тебе, не смей за меня угадывать, как я буду оправдываться! Вовсе я не намерен оправдываться, просто Сила у меня и ты Будешь слушаться, к счастью, твои родители в наших руках, да и ты не строй иллюзий, что далеко и надолго из наших рук ускользнула. Ибо они у нас длинные… если не оставишь свою строптивость и не начнешь слушаться, я исполню твое желание. Тогда ты получишь от родителей письмо. Только тебе это письмо Не Понравится.
ХVII. О настроениях пленниц дракона. Список – это хорошо. Замечания могла бы оставить при себе. С кормилицей таинственного зверя в подвале подружись. И у пчельницы разузнай, какая тайна связана с её шёлковым делом. Намерение твое вызвать возмущение в гареме правильное. И поскорее. Но будь осторожна, чтобы тебя не заподозрили. Но скорее. Но осторожно. Не стоит на меня пенять за неправильные приказы. Цитата, как и все прочие, очень плохая (опровержение пригодности). И не твое дело рассуждать, кто опаснее, дракон или языческий идол. О книжных червях имей в виду вот что. Гарем – это, конечно, очень плохо, и те, кто пошел в него, не заслуживают никакого снисхождения. Но возжелавшие еретического учения – хуже всех. Это новые Евы, пожелавший яблока с запретного древа познания добра и зла, и они будут прокляты. Не вздумай теперь уж с испугу перебраться в их башню, хуже будет.
XVIII. Какими дьявольскими словами у вас там что называется, может для демонологии интересно. Только ты лучше отдельно это напиши, а сама не называй. А то письмо читать трудно, и я могу подумать, что ты нарочно вредишь нашему делу.
XIX. Про измерение размеров замка. Ты хитро описала, как, бесстыдно обнажившись, наматываешь на свое соблазнительное тело бечевку, а немного позже сматываешь у всего мира на виду на высокой башне. Чтобы я представил (описание), хитрость не удалась. Я ничего такого соблазнительного представлять себе не стал! То, что я с тобой делал для следствия, обнажение, выбривание волос, привязывание, демонстрация инструментов и прочее, называется, между прочим, терриция, это не пытки. Это всего лишь устрашение, и делается для твоей же пользы – чтобы к пыткам прибегнуть не пришлось. Ну, одежду надо снять ещё для того, чтобы искать отметки дьявола, а волосы сбрить для того, чтобы лишить ведьму ведовской силы. И святой водой кропить орудия палача для того же. И совместная с тобой молитва об успехе допроса. Как это ты не поняла – я же говорил тебе, что все это было заботой о тебе же, ведьма, чтобы пыткам тебя не подвергать. И оно оказалось вполне достаточным. Ты призналась. И на эту заботу напрасно злишься, ввиду того, что этим только показываешь свою злобную сущность.
XX. А что тебя могут увидеть голую на башне – так от тебя не убудет.
XXI. Из твоих сведений про замок я тебя официально переспрашиваю, уверена ли ты в том, что высота стен двадцать пять туазов? Точно ли ты сама измеряла? Поверить в это очень трудно, если не невозможно.
