ь начертанные на нем слова:
ГАРРЕТ
ДЕТЕКТИВ
КОНФИДЕНЦИАЛЬНЫЕ ПОРУЧЕНИЯ
Я изрядно тряхнул мошной, покупая это стекло, – и все слова пришлось выписывать на нем самому.
Стекло было мутным, как вода, в которой всю неделю мыли посуду, но все же сквозь него пробивался свет нарождающегося утра. Проклятое солнце еще не взошло! А я почти всю ночь мотался по барам, выслеживая одного парня, который мог бы вывести меня на другого парня, а тот, в свою очередь, – на третьего. Да и результатов никаких, только голова раскалывается.
– Убирайтесь! – прорычал я. – Меня нет дома!
Бам! Бам! Бам!
– Катитесь к дьяволу!
Теперь я знаю, как чувствует себя яйцо, которое только что раскололи о край сковороды. Интересно, нащупаю ли я вытекший желток, если подниму руку к затылку? Но, ох, это требует чрезмерных усилий. Лучше спокойно умереть.
Бам! Бам! Бам!
Завести меня ничего не стоит – особенно с похмелья, и я был уже на полпути к дверям с увесистой дубиной в руке, когда в разболтанный желток вернулись проблески здравого смысла.
Кто же это такой напористый? Небось явился с холма предложить мне работу, слишком скользкую для его парней. С другой стороны, может, кто-нибудь снизу – предупредить, что я накатил не на того, на кого следует.
Во втором случае дубинка не помешает.
Я рывком распахнул дверь.
Женщину я заметил не сразу. Она едва доходила мне до груди. Поверх ее головы я уставился на трех парней: такого количества железа хватило бы на вооружение армии. Что ж, я был бы не прочь броситься в атаку, да только двоим из них было лет пятнадцать, а третьему – не меньше ста пяти.
– Неужели на страну напали гномы? – простонал я. Ни один из посетителей не превосходил ростом стоящую в дверях даму.
– Это вы и есть Гаррет? – спросила она с нескрываемым разочарованием.
– Нет. Постучите в третью дверь. Всего хорошего!
За третьей дверью обитал работающий по ночам могильщик, которому доставляло удовольствие действовать мне на нервы. Я решил, что теперь его очередь.
Я поковылял к постели. Меня не оставляло смутное подозрение, что я уже где-то видел этих людей.
Добравшись до цели, я свернулся клубком, как старый пес. Когда ты с похмелья, устроиться удобно невозможно, будь то пуховая постель или голые доски. Но едва я успел вернуться в горизонтальное положение, как снова началось: бам! бам! бам!
Пальцем не пошевельну, поклялся я себе. Они должны понять намек.
Не поняли. Казалось, от грохота вот-вот обрушится потолок. Нет, доспать, видно, не удастся.
Я осторожно поднялся, выдул кварту воды и, залив ее прокисшим пивом, вернулся к гнусному состоянию духа.
Бам! Бам! Бам!
– У меня нет привычки разбивать черепа дамам, – заявил я крошке, открыв дверь. – Но ради такого случая могу и отступить от правил.
Угроза не произвела на нее никакого впечатления.
– Папа желает вас видеть, Гаррет.
– Великолепно! Это, конечно, оправдывает появление банды карликов, пытающихся сломать дверь. Итак, что угодно от меня королю гномов?
В дело вступил престарелый коротышка:
– Роза, совершенно очевидно, что мы потревожили мистера Гаррета в неподходящее время. Мы уже прождали три дня, и несколько лишних часов погоды не сделают.
Роза? Эту Розу я уже где-то видел. Но где?
– Мистер Гаррет, меня зовут Лестер Тейт, и прежде всего я хочу принести извинения от имени Розы за то, что мы побеспокоили вас в столь неурочный час. Она упрямый ребенок, мой брат всегда относился к ней слишком снисходительно, и теперь она считается лишь со своими желаниями.
Он говорил мягким, чуть утомленным голосом человека, которому постоянно приходится бороться с ураганами.
– Лестер Тейт? – переспросил я. – Дядюшка Денни Тейта?
– Да.
– Теперь припоминаю. Семейный пикник на Слоновых Утесах. Я пришел вместе с Денни.
Пикник всплыл в памяти, наверное, потому, что Роза вела себя в тот день как последняя стерва.
– Возможно, вид вашего арсенала вынудил меня забыть ваши лица.
Мы познакомились с Денни Тейтом около восьми лет назад, но уже много месяцев не встречались.
– Как поживает Денни? – несколько виновато поинтересовался я.
– Денни
