есте!
Полина поспешно укладывала тетради в холщовую сумку. Коридор уже заполнился выходящими из аудиторий студентами. В толпе мелькал коротко стриженый, расцвеченный ярко-розовыми прядями затылок Ри, спешащей в курилку.
Ри, вообще-то, – Ирина. Ирка Покровская, лучшая подруга Полины. И единственная. Они познакомились в первый день учебы, когда их, неловко переминающихся вчерашних школьников, пригнали на общее собрание группы. Полина уселась на свободную парту в среднем ряду, рядом с ней плюхнулась девушка, с шумом кинув вышитую холщовую сумку перед собой. Полина покосилась на нее: светлый ежик волос, красный свитер, многочисленные фенечки и блестящие кольца на пальце. Девица у доски нудно вещала о внутренних правилах института, Полина попыталась сосредоточиться, но вскоре отключилась. Ее охватило волнение – вот она уже студентка! Она рассматривала обстановку и соучеников, с которыми придется провести бок о бок следующие несколько лет. Прозвенел звонок, и вводная лекция, наконец-то, закончилась.
– Ура, – закатила глаза Полинина соседка, – я чуть не вырубилась. Знаешь, где тут можно кофе взять?
– Нет.
– Ладно, пошли, на первом этаже по-любому есть. Найдем, – она решительно устремилась к выходу. Полина проследовала за ней.
Шагая по коридору, заполненному студентами, они познакомились.
– Тебя как зовут? Полина? Очень приятно. Я Ри. Полное имя Ирина, – пояснила она. – Только Ирой не называй, мне не нравится. Ты сама откуда? Местная?
– Не совсем, – замялась Полина, назвав свой город. – Это под Питером.
– Ну, считай, что местная. Я из Ноябрьска, ЯМАО. Ямало – Ненецкий автономный округ, – отчеканила Ри. – Всю жизнь мечтала в Питере жить, это самый красивый город. Ничего, правда, здесь не знаю, кроме Эрмитажа. Покажешь мне, что тут есть интересного?
Она засыпала Полину вопросами, и вскоре той стало казаться, что они знают друг друга уже тысячу лет. Ри перла напролом и тащила Полину за собой, она была ненасытна в своем стремлении познать мир и завести как можно больше друзей.
– Но все равно моя лучшая подруга здесь – ты, – уверенно заявляла она уже через месяц после знакомства. – Хотя там, дома, у меня подруг уже не осталось, так что теперь ты – моя лучшая подруга везде. Смирись, – смеялась она.
Перед переездом в Питер Ри рассталась с девушкой.
– А ты что, думаешь, я в своей жопе мира одна такая была, что ли? – внезапно рассердилась она.
– Нет, что ты, – испуганно открестилась Полина, которая ни о чем и не успела подумать. – У нас группа была закрытая и чат, там девчонки общались. Я там сначала с одной познакомилась, она меня старше была, уже до этого жила с девушкой, но у нас все так было, несерьезно. Потом с Вероникой, прикинь, я даже не знала, как она выглядит, а потом выяснилось, что мы сто раз друг друга видели, на соседних улицах живем.
– И что потом? – затаила дыхание Полина.
– Отказалась поступать в Питер, – вздохнула Ри. – Я ее уговаривала-уговаривала, а она: «нет, мои предки не потянут». Я ее просила, давай вместе квартиру снимем, будем подрабатывать, но она ни в какую. Обе ревели, когда я уезжала… А у тебя кто-нибудь есть?
Полина помотала головой.
– А был? Ну, найдешь себе кого-нибудь, вон в универе сколько народу.
Полина неопределенно пожала плечами, умолчав, что не собирается никого искать.
Ри постоянно влюблялась. Как правило, объектом ее внимания становились холодные красавицы, не отвечающие ей взаимностью. С непостижимым упорством она преследовала, брала измором свою жертву, готова была положить весь мир к ее ногам, а потом плакалась Полине, что усилия пропадают напрасно. На робкие Полинины предложения найти себе девушку попроще Ри оскорбленно отвечала, что сердцу не прикажешь: это не мозг, в любви логика не действует.
Последним ее увлечением была стилистка Дарк, на которую Ри запала во время процедуры окрашивания. Она подбила Полину постричься, а потом и покраситься, чтобы иметь повод лишний раз увидеться со своей возлюбленной. Дарк, которую Полина немного побаивалась из-за чересчур сурового выражения лица, ворошила Полинины волосы, рассматривала на свет пряди:
– У тебя потрясающий свой цвет, настоящая пепельная блондинка.
– Да уж, крась – не хочу, – вмешалась Ри, ревниво поглядывая на них.
– Ума нет – считай, калека, – фыркнула мать на Полинины кончики волос, окрашенные в голубой. Но она была готова и не на такую жертву ради подруги. Ри была ее самым близким человеком, не считая Димы и Элечки.
– Йес! Наконец-то! – победно воскликнула Ри, уставившись в телефон. Они толкались в очереди в столовке. – Родаки прислали денег. Пойдем, сходим куда-нибудь?
– Куда?
