голос жаждал аплодисментов почтенной публики, то Матвею было не до оваций – ему только что объявили приговор. Именно в этом месте настоящий ужас и должен был его накрыть, вырвать его из нынешнего состояния и заставить открыть глаза. Но не тут-то было! Слабые попытки избавления словно наталкивались на упругую стену, как будто кто-то не позволял им прорваться внутрь.
«Неужели это правда? Неужели ЭТО случилось со мной?» – первое, что пришло Матвею в голову, или куда-то там еще.
– С каждым ЭТО рано или поздно происходит, – словно угадав его мысли, произнес безжалостный голос. – Знаю по опыту: после того, что вы сейчас услышали, мало у кого сохраняется желание продолжать беседу. Поэтому мы перейдем к процедуре, предусмотренной правилами Приема, которую можно условно назвать «Познай самого себя». Надеюсь, она окончательно убедит вас в реальности происходящего. Я по-прежнему в вашем распоряжении и готов комментировать все эпизоды и мизансцены того, что вы сейчас увидите. Вы готовы?
«К чему?» – хотел спросить Матвей, но тут внутри него вспыхнул яркий свет, и он увидел всю свою жизнь.
3
…Полуденное солнце слепит глаза. Солнце повсюду: на домах, на камнях, на мокрых от воды фигурках моих друзей. Я кожей ощущаю солнечное тепло вперемежку с прохладой водяных струй.
Мы барахтаемся посреди небольшого котлована по пояс глубиной. Из большого дома, который взрослые называют водокачкой, выходит широкая труба. Из нее водопадом льется кристально чистая вода. В месте ее падения кипит гора молочных пузырьков, и водяная пыль радужной волной расходится над поверхностью. Каждый из нас, втянув голову в плечи, норовит попасть под тяжелую струю. Вот моя очередь, я со страхом и замиранием подставляю спину, мощный поток валит меня с ног и вместе с клочьями пены и столбом брызг относит к краю котлована. С восторгом вскакиваю на ноги, протираю глаза, сморкаюсь и выплевываю воду.
Позади кто-то зовет меня по имени. Я оборачиваюсь, весь готовый делиться только что пережитым. Навстречу Славка, мой дружок, бросает мне в лицо полные пригоршни воды. Я не успеваю отвернуться, и брызги попадают в глаза. Глаза режет от боли, я тру их кулаками, готовый заплакать от обиды: за что он со мной так, ведь я же не бросал ему воду в лицо!
Ощущения настолько свежи и реальны, что их трудно принять за воспоминания: это сама жизнь! Ровный шум воды сливается с криком, визгом, воплями детей, руководящими указаниями взрослых, лаем возбужденных зрелищем собак, далекими гудками уставших от жары паровозов. Сухой знойный воздух врывается в раздутые мокрые ноздри, оставляя в них запах потрескавшейся земли, чахлой растительности, лошадиного присутствия и горячих шпал. Солнце обжигает плечи, вода холодит ноги. Матвей словно переживает в мельчайших подробностях все, что видит, слышит, чувствует пятилетний мальчуган. И в то же время он наблюдаю за ним, как зритель кино –
