Вкус манго. Вадим Субарин

      – Да мне плевать, я не буду платить!

      – Но она действительно сделала то, что ты просила. Я сам заплачу, успокойся.

      – А ты чё это её выгораживаешь? Пусть сама пьёт эту фигню!

      – Девушка, вы болеете? – вполголоса спросила продавец «ненужности».

      – С тобой никто не разговаривает! Пошли отсюда! – она дёрнула меня за рукав и, не дождавшись ответа, звонко зашлёпала по набережной.

      Первый раз мне было так неловко. В стадии непонимания ситуации я расплатился, взял оба стакана и отошёл от прилавка.

      – Я сказала, что не буду это пить!

      – Конечно, не будешь, – я демонстративно шумно отпил из своего стакана, а второй бросил в урну.

      – Ты сдурел!?

      – Постарайся объяснить, что случилось, я не понял твоей агрессии.

      Мы двинулись в сторону остановки такси. Каких-то внятных ответов я так и не получил, что-то вроде: «Все торгашки дуры, а ты ещё и унизил меня перед ней». Я ровным счётом ничего не понял тогда, и сейчас не понимаю. Списал это на жаркое солнце и акклиматизацию.

      Последующие несколько дней в нашем общении присутствовала откровенная напряжённость, с которой я не мог ничего сделать. Всяческие предложения о дальнейших планах и времени у моря встречались в штыки. Я не привык решать вопросы криком, терпеть не могу конфликтов, в большинстве случаев прибегаю к дипломатии, это для меня правильно и менее энергозатратно. Терпения моего хватило примерно на три дня. Стало жаль денег, которые так не просто мне доставались. Я был вынужден разбираться с какой-то фигнёй, вместо того, чтобы впитывать витамины. Меня обвинили в немыслимом сговоре с продавщицей, в отсутствии поддержки, в атаке на неё же, в неумении находить общий язык и решать конфликты. Впервые за годы нашего знакомства я видел её такой, «в атаке», иначе и не скажешь. Мне было двадцать четыре, и тогда я достаточно быстро делал выводы, редко сомневался в них и был более уверен в себе, чем несколько лет спустя.