перевода «свирепый бык», по форме рокового камня, напоминающего голову быка.
Из-за многочисленных крушений торговых судов, прибывающих к городищу, его прозвали «Чёртовым городищем». В юбилейном году при спуске с обрыва установили чёрную металлическую фигуру Крылатого дракона. Экскурсовод указал нам на прибрежную дорогу, опоясывающую крутой обрыв, и пояснил, что только так могли добраться до Елабуги, прибывшие туда по воде.
В августе 1941 года так шла с пожитками, сойдя с парохода, Марина Цветаева с сыном Георгием.
Мы посетили усадьбу знаменитой кавалерист-девицы Надежды Дуровой, прожившей в Елабуге последние 30 лет жизни и оставившей мемуары, которыми восхищался Пушкин.
А потом направились к Музею Марины Цветаевой и библиотеке Серебряного века.
В конце двадцатого века в Тарусе в день рождения Марины впервые зажгли Цветаевский костёр. На том месте на берегу Оки, где установлен камень со словами из её биографической прозы «Здесь хотела бы лежать Марина Цветаева». Только спустя несколько лет, с 2002 года после костра в Елабуге, стало мировой традицией отмечать в октябре день рождения поэта чтением стихов у костра.
Импровизированная сцена под небом и зрительный зал в обрамлении елей, были символически украшены ветками рябины и красными яблоками. Сотрудники музея, предваряя чтение стихов, почтили память её единственного сына – Георгия Эфрона – талантливого литератора, погибшего на фронте в возрасте 19 лет. Историки до сих пор восстанавливают по крупицам обстоятельства его гибели. Первыми выступали школьники старших классов и студенты колледжей – лауреаты конкурса чтецов. Звучала поэзия Серебряного века: редко исполняемые стихи Саши Чёрного, Зинаиды Гиппиус, Сергея Есенина и, конечно, Марины Цветаевой. В их исполнении была свежесть восприятия, новые краски и музыкальные акценты. Потом выступали мы со стихами памяти Марины Цветаевой и дарили свои книги библиотеке Серебряного века.
Дом, где она прожила в августе 41 года всего 10 дней, казалось, сохранил горестную ауру её ухода. Низкие потолки, неустроенность, последняя фотография – скорбное лицо Марины с выражением безысходности.
Снова зашёл разговор о том, был ли сын на её похоронах. Экскурсовод уверен, что был, её хоронили в закрытом гробу. Сын хотел, чтоб в его памяти она осталась живой.
Я вспомнила свидетельство своего литературного учителя – чудесного поэта и человека – Вадима Сикорского, семинар которого мне довелось посещать в середине 70-х годов прошлого века. Вадим Сикорский был примерно одного возраста с Георгием Эфроном, они дружески общались, из Чистополя переехали в Елабугу, как эвакуированные. «Красавец с холодными глазами» называл он Георгия. Юному Сикорскому пришлось вынимать тело Марины Цветаевой из петли. Он тоже был на её похоронах.
Условная могила Марины Цветаевой у самых ворот Петропавловского кладбища. У каменной плиты маленький портрет Максимилиана Волошина, её верного друга юности. Рядом с оградой изваяна чёрная ветка её любимой рябины, на белом листе запечатлены бессмертные строки:
«Идешь,
