отчетливо.
– Лежите смирно, – сказала я.
На мои слова он не обратил никакого внимания. Он взялся за рукав Джейкобса и потянул его вниз, на себя, затем начал загребать ногами так, что полетела земля.
– Что это вы делаете, мистер Браун?
Ноги его продолжили слабо двигаться, а сам он схватился за Грейтли.
– Будет прекрасно, если я встану, – ответил он.
– Нет, вставать вам точно не надо.
– Да, слушайтесь миссис Претти, – сказал Спунер.
Но Браун и не думал меня слушаться. С трудом Джейкобсу удалось высвободить рукав из хватки мистера Брауна, который с обиженным выражением повалился обратно на спину.
– Нам нужно на чем-то отнести его в дом, – сказала я мужчинам.
Они взяли кусок брезента и уложили Брауна по центру. Весил он совсем немного, так что трое мужчин понесли его с легкостью, а брезент под тяжестью Брауна почти не провисал. Я сказала, чтобы его отнесли в гостиную и уложили на диван. Сама же пошла в уборную, чтобы вымыть руки и набрать воды в кувшин, а когда вернулась, мистер Браун снова пытался встать, свесившись с края дивана. Но ноги его не держали, и он тут же повалился обратно на подушки.
– Мистер Браун, будьте добры, делайте, как вам говорят. У вас шок. И, возможно, сотрясение.
Он ничего не ответил, но продолжил лежать, глядя в потолок и крепко сжав губы. Через несколько секунд он снова тяжело задышал, и кофейная рвота вырвалась наружу, испачкала ковер.
Пока Брауну было плохо, я сидела рядом и поддерживала его голову. Затем дала ему еще попить, а потом взяла тряпку, миску с водой и замыла следы рвоты.
– Прошу прощения, – сказал он.
– Вам не за что извиняться.
Его опять затрясло, с губ сорвалось несколько стонов. Дыхание стало прерывистым, неглубоким. Уняв дрожь, он вновь лег и стал смотреть в потолок немигающим взглядом. Я дала ему еще воды. Слышно было, как громко он глотает. Мы оба ждали: станет ему снова плохо или нет. Когда стало ясно, что приступы тошноты, кажется, прошли, мистер Браун попытался заговорить.
– Вам лучше молчать, – сказала я.
Но губы его продолжили с трудом шевелиться.
– Кролики, – наконец проговорил он. И слово это как будто выпало откуда-то из уголка его рта.
– Кролики, мистер Браун?
– Кролики, – повторил он на этот раз более твердо. – Я же говорил, кролики для раскопок – это плохо.
– Говорили. Но сейчас не лучшее время, чтобы вновь поднимать этот вопрос.
– Я виноват, – продолжал он. – Надо было срыть насыпи, а я поторопился. И никакого бы оползня… Но земля такая быстрая. Я уж думал, мне конец.
Глаза его затуманились и закрылись, но почти сразу же опять открылись. Браун пришел в себя, оглядел комнату и посмотрел на меня так, будто видит впервые.
– Вам не стоит этого делать, миссис Претти, –
