несостоявшегося свекра. Ей нужно было поплакаться перед кумбезом, что она «состарилась» в ожидании времени, когда же станет снохой великодушного богатыря, который не сходит с уст всех народов. Только когда ей исполнилось девять лет, она узнала о том, что еще до ее рождения отец хан Акун и великодушный богатырь Манас стали «белкуда», чтобы породнились и подружились их народы между собой на века, когда впервые встретились в землях Сары-Кола, враждуя друг с другом. Свои намерения они подтвердили и на поминках по великому хану Кокетею. С тех пор, как она узнала о своем женихе, она стала интересоваться жизнью и судьбой семьи богатыря Манаса. Она узнала, что он умер ради жизни на земле, об этом рассказывал ей отец, которому в свое время открылся великодушный, когда они закрепили между собой связь «белкуда». Она узнала о трагической участи семьи великодушного и провела множество дней и ночей в слезах из-за горьких судеб будущей свекрови Каныкей и малолетнего, шестимесячного, жениха Семетея. Об их истории тоже рассказывал отец, как сложилась она после смерти его белкуды…
Но Айчурек еще не известили о событиях последних лет, что Семетей переехал со своей семьей в Талас. Она еще не знала, что Семетея женили родные его матери Каныкей, для того чтобы выделить семейную долю как самостоятельному тютюну…
Она пролетела перевал Котермо, затем горы Чаткал, по ущелью Кара-Буура попала в долину Уч-Кошой в землях Таш-Тулга. Она заметила, что вся земля Таласа стала похожа муравейник от множества табунов лошадей. Она удивилась и усомнилась в таком обильном богатстве кыргызских аулов. Ей показалось, что земля опять захвачена кангайцами, загнавшими в Талас множество табунов. Лошади были разной масти и разных возрастов и странным образом сильно отличались по виду.
Она помнила, отец рассказывал, что его белкуда старается разводить лошадей только темно-чалой и светло-чалой мастей, чтобы их узнавали во всем мире как кыргызский вид «человеческих крыльев». Поэтому она всегда представляла, что в землях Таласа увидит лошадей одной масти. Она еще не знала, что в Таласе появилось множество табунов из земель Букары в качестве семейной доли Семетея. Кроме того, она еще не могла знать, что брат Семетея Кюлчоро отобрал и угнал у Чынкожо все поголовье его табунов за то, что он нагрубил Бакаю, отцу всего народа кыргызов. При этом он заявил, что Чынкожо должен возместить дань каганату кыргызов за все двенадцать лет, прошедших после смерти Манаса. И поэтому Кюлчоро сам решил угнать лошадей Чынкожо. Об этом не знала не только Айчурек. Даже самого Семетея не стали ставить в известность. Поэтому, из-за множества разновидностей табунов, она подумала, что кангайцы опять захватили земли кыргызов, воспользовавшись смертью великодушного богатыря. И пригнали лошадей, чтобы те паслись на благодатных землях Ала-Тоо. Из-за таких дум она предполагала увидеть кыргызов несчастными, порабощенными и замученными непосильным трудом людьми.
Однако она увидела благодатную землю, где проживали счастливые народы аргыны и кыргызы. Джигиты носили на голове белые головные уборы «ак калпак» и одевались в легкие кементаи черного цвета с белыми кожаными ремнями. Озорные кыргызские джигиты играли на скакунах в эрсайыш и эралыш, показывая высокое мастерство. Айчурек особенно понравилась игра джигитов противоборствующих сторон на гривах скакунов, где надо было овладеть тушей козла и забросить ее в тайказаны на играх кокбори. Выигрыш будет у той стороны, которая сумеет забросить в свой тайказан тушу козла больше раз. Эта игра и вправду напоминает игру волков с добычей. Не зря кангайцы назвали кыргызов бурутами. Глядя на игру с тушей козла, удивилась Айчурек одному обстоятельству. В начале игры она осознала, что в игру вступили сами скакуны, а джигиты просто исполняют желание своих «крыльев». Они, скакуны, били друг друга грудью, толкались и стремительно бежали при необходимости. Они крутились на месте, вырывались из толпы и бежали стрелой к тайказану, как только почувствуют, что тушей козла овладел их хозяин. Далее она поняла, что джигит и скакун – это одно целое, они понимают и чувствуют друг друга без слов. Они вместе заинтересованы в успехе и изо всех сил борются за выигрыш.
Айчурек показалось, что семеро таких джигитов на своих «крыльях» смогут увезти ханов Чынкожо и Толтоя на край земли, чтобы забросить их в любые «тайказаны», удерживая их на руках и стараясь отобрать друг у друга, точно как тушу козла. Стоит только попросить. Но она пока просить никого не станет.
Она почувствовала, что народ сильно любит и почитает дух ее свекра и воспевает его подвиги, складывая о нем множество песен. Она переживала, что нет вестей о Семетее, которого увезли Каныкей и мать Чыйырды, убегая в букарские земли, в земли Атемира. Как сложились их судьбы? С таким народом Семетей мог бы жить припеваючи, приумножая благо на своей земле. Неужели бы враждовали с ним братья отца? После отлета из Таласа она замыслила полететь в Букару, чтобы увидеть самого Семетея…
Ей были интересны и привлекательны одежды девушек, так что ей самой захотелось наряжаться в платья с широкими пологами и красивые безрукавки с узорными вышивками. На голове девушки носили тюбетейки с куньей опушкой.
Посвящение
