мужчине, еще и столь опасному для моей сохранности? Достаточно намучилась с боксером – любителем почесать об меня кулаки. Не хватало еще для коллекции обзавестись испепеляющим!
***
Ночью мне вновь приснился мост над покрытой льдом рекой, таинственный мужчина, лицо которого я не могла запомнить. Во сне я была счастлива. Шутила, смеялась. Как вдруг налетел пронизывающий до костей ледяной вихрь, от которого не спасала теплая одежда. Я потеряла равновесие и упала с моста. Пробив корку льда, погрузилась в невыносимо холодную воду и проснулась, заходясь крупной дрожью.
Прикорнувший в ногах Филимон прыгнул на меня, стал успокаивать, ластясь и нежно урча. Поглаживая и почесывая любимца, я немного пришла в себя. Дрожь прекратилась. За окном еще стояла беспросветная темень. Матушка Сельма любезно меня поселила в маленькой уютной комнате на втором этаже. В моей новой спальне было тепло от проходящей через нее широкой печной трубы.
Полежав немного с Филимоном под рукой, я поняла, что не смогу заснуть, и чтобы не мучиться с головной болью, неизбежно следующей за усталой бессонницей при долгом лежании, собралась подышать свежим лесным воздухом. Что ни говори, экологическая обстановка в волшебном мире просто идеальна. Мой организм за годы земной жизни так пропитался вредными примесями, что поначалу голова порой кружилась от чистого воздуха. Все изменилось после проведенного снежной ведьмой очистительного ритуала у горячего источника.
Купание в теплом озере помогло мне полностью адаптировалась к жизни в подлунном мире, и, хоть я чувствовала очень сильную тоску по родным и друзьям, по многолюдному шумному городу, в котором родилась, но, как бы удивительно это ни звучало, с каждой минутой, проведенной в мире меча и магии, мне все меньше хотелось его покидать. Сколько бы ни грозило здесь опасностей, сколько бы испытаний ни пришлось пройти, во мне крепла уверенность, что все по плечу. Двулунный мир меня позвал и принял как родную, вернул здоровье и красоту, едва не загубленные тяготами прежней жизни, а значит, я должна помочь его добрым обитателям уже даже в знак благодарности. Не говоря о том, что снежная искра во мне вдруг обрела голос, она звала, манила за порог ведьминого домика. Я надела длинное шерстяное платье, дубленый полушубок и валенки, предусмотрительно для меня заготовленные обновки, подходящие по размеру, и вышла на крыльцо.
Легкий мороз бодрил, игриво пощипывая щеки и кончик носа. Я видела без вуальной дымки близорукости и тонкой преграды в виде стекол очков, без рассеивающей внимание напряженности глаз в контактных линзах, завораживающую красоту нескончаемой зимы северного края, покрытого тонкой корочкой мистики.
Золотые искры мерцали на снегу под светом полных лун. Алмазная россыпь звезд искрилась на темно-синем небесном бархате. Величественные нарядные “елки” горделиво застыли в серебристом сиянии, словно знатные дамы на балу, щеголяющие в роскошных пышных светлых
