и не знала, у неё в доме с 90-х годов были только такие. И одно такое синенькое Евангелие Максим подарил на день рождения Родиону – «для души».
Тогда она очень удивилась самонадеянности евангелизаторов – как будто мы в Саудовской Аравии живём! Но Михайлова давно замкнулась в своём мрачном, страшном мирке, и не знала, что происходит в жизни. Просто во время её детства это было модно, все гордо покупали Библии, вот она и решила, что все всё знают.
Но Михайловой понравились евангелизаторы. Одиночество завопило в ней, как фигура на картине Эдварда Мунка «Крик». Она расспросила ребят, не из «Восхода» ли они. Нет, к тем ходить не надо, они плохие, но всё равно наши братья в отличие от язычников-православных. Есть ли ребцентры? Да, есть. Так Михайлова получила приглашение в «церковь». Она не была секретной, имела регистрацию, описание в Яндекс-картах, полузакрытую группу «ВКонтакте» и закрытую в «Одноклассниках».
Но самое смешное, что церковь детей Божьих, располагалась рядом с её работой, окна в окна! Два домика, разделённые сеткой-рабицей. Такой бедняцкий двухэтажный коттеджик под двухскатной крышей, обложенный виниловым сайдингом жёлто-пастельного цвета. И никаких опознавательных знаков.
Михайлова всегда жила мрачно и серо: нелюбимая, низкооплачиваемая работа, муж-пьяница. Она чувствовала себя сестрой Керри, проживающей с Герствудом в Нью-Йорке на последние деньги, и не имеющей возможности продемонстрировать на Бродвее новый необычный наряд. В «церкви» ей понравилось, – интересно же, необычно! Перед началом «собрания», словно в датском фильме «Слово»14, всех встречал у входа улыбающийся «святой Пётр» Валера Явлинский в сером костюме, пожимая руку. После давали бутерброд с колбасой и сыром. «Святым Петром» стражник, конечно же, не назывался, просто считается, что он стоит у входа в рай.
В конце богослужения на экране проецировались адреса домашних общений. И Михайлова пошла сразу же. Хозяйка, Светлана Михайловна Явлинская, очень ей удивилась, но выгонять не стала. Оказалось, что по их законам и права не имела: «человек пришёл к Богу!»
Михайловой очень понравились эти домашние собрания. Приходили братья и сёстры, близкие ей по возрасту, но она ни с кем не подружилась. А Раиса Михайловна, годившаяся ей в матери, сама набилась, и Катя оказалась не против.
Но в церкви она выдержала только четыре месяца: вскоре ей это надоело, и она перестала приходить на воскресные молитвенные собрания.
В журналах пишут: попробуй только пропустить служение в американской «церкви», тебе тут же оборвут телефон (в современном варианте – разрядят мобильный) и пастор, и прихожане! Ничего подобного! Умер Максим, и Бог с ним! Звонила только Раиса Михайловна, и Екатерина всё время находила оправдания своему отсутствию.
Раиса Михайловна, в отличие от других сестёр и братьев, была очень умной и продвинутой женщиной. В прошлом врач-хирург, она зарабатывала на жизнь торговлей тряпками вразнос, а на вырученные деньги умудрялась содержать съёмную квартиру, взрослых детей в Грозном и Пятигорске, печь пироги для церкви и помогать нуждающимся.
«Слово» (1955) – экранизация пьесы Кая Мунка «Вначале было Слово», осуществлённая Карлом Теодором Дрейером в той самой деревне, где жил и проповедовал Мунк. Картина завоевала «Золотого льва» Венецианского фестиваля (1955) и многие другие награды.
