безопаснее, – отрезал он.
Первым сиюминутным желанием было взять свой рюкзак и уйти, но здравый смысл восторжествовал. Я поняла, что спорить не имело смысла.
Часы ожидания тянулись бесконечно. Дождь не прекратился ни к вечеру, ни даже на следующее утро. Сидеть в палатке было невыносимо, и я решила подойти к склону, проверить, вдруг дорога не такая уж скользкая, как заявил Хаммер. К сожалению, эта часть пути была очень опасной, почти у обрыва. Камни оказались гладкими и скользкими. И если в самом начале тропы пространства было достаточно, то чем дальше я продвигалась, тем уже становился проход.
Крис оказался прав: мы тут не пройдем.
– Черт! – выругалась я.
От бессилия страшно хотелось разрыдаться и взвыть в голос. Я присела у обрыва, глотая слезы, и стала наблюдать за бурным потоком реки, пытаясь успокоиться. Из забытья меня вырвал звук хрустнувшей ветки.
Я резко вскочила на ноги и обернулась. Среди кустов мелькнуло встревоженное лицо Криса. Я отчаянно замахала руками, пытаясь удержать равновесие, но было уже поздно: одна нога соскользнула с обрыва и меня потянуло вниз. Кажется, я даже совершила сальто в воздухе прежде, чем ледяная вода реки проткнула мое тело тысячами острых иголок. От холода выбило весь воздух из легких. В довершение всего я сильно ударилась головой о камень. Тьма поглотила мое сознание.
***
Хотя я очнулась у костра, мое тело пробивала дрожь от холода. Хорошо хоть дождь перестал сыпать.
– Твое имя? – настойчиво спросил Крис, и я почувствовала себя неуютно, словно была на допросе.
– Дженнифер, – просипела я.
– Помнишь, что произошло?
В сознании всплыло воспоминание о том, что Крис появился на обрыве за секунду до того, как я сорвалась.
– Ты напугал меня…
– Ты меня тоже, – заявил он с явным укором.
Крис приложил к моим губам пластиковую бутылку.
– Пей, – скомандовал он.
Я сделала несколько глотков.
– Что со мной?
– Ты ударилась головой, – Хаммер замялся на секунду. – И, кажется, у тебя сломана нога.
Крис помог мне приподняться и сесть. Нога выглядела, мягко говоря, не очень обнадеживающе. К лодыжке какими-то тряпками было примотано несколько толстых веток.
– Я попытался вправить ее, пока ты была без сознания, – объяснил он.
– Спасибо.
Мы замолчали. Кроме потрескивания веток в костре ничего не нарушало тишину, но молчание больше не было комфортным для меня. Я чувствовала себя никчемной. И виноватой во всем этом.
– Плохи наши дела? – жалобно спросила я.
– Не безнадежны, – сухо ответил Крис, подбрасывая ветки в огонь.
– Зачем ты прыгнул за мной? – вырвалось у меня.
– А
