словно жаркая свеча,Когда мое угасло слово,
Явила яркий дивный пламень…
Тихонько на кровать легла.
Вздохнув легко, себя нашла.
Нащупав «драгоценный камень».
И каждый раз, как первый раз…
Нет слов и живописных фраз
Писать и передать те чувства.
Те ощущения, тот стон.
Хотя я верный раб искусства,
Мой бог, увы, не Купидон.
И ложе это не Прокруста…[17]
Нежнейшим, правильным движеньем.
Был потревожен островок —
Киприды дар. И вот росток
Спешит наружу за рожденьем.
О, танец дикой орхидеи,
Манящий тайной Саломеи[18] —
Какими были эти па!
Представь себе! Я видел это.
Где Светоч и его слова
В мирах фантазии поэта,
Где лирой дышит голова,
Мне говорили о пороке,
Онане[19], смерти во грехе.
И все ж пишу в моем стихе,
Как девы, распахнулись ноги…
Ах, как дрожит, ее живот!
Манит полуоткрытый рот.
Я видел, будто капли рос
Сочились, разжигая пламя.
И странный ветер, что принес
Жару и лед. Как, тело раня,
Минуя миллиарды звезд,
Подземных царств тоскливый свет,
Делил наполовину Настю.
А над ее второю частью
Вставал божественный рассвет.
Я видел ангелов смущенье
И князя мира восхищенье.
Борьба миров ее пронзала.
Одни хотели удержать.
Другие – чтобы к ним упала.
Она же начала дрожать.
Уже себя не ощущала…
От столкновения материй,
Как в бытие, случился взрыв.
И вот она, глаза закрыв,
Умчалась в тайны измерений.
Там, где чарующая вечность
Вселенной льется в бесконечность.
Почти на самом на краю,
Края едва ли ощущая,
Я с Настей рядышком стою.
Она – легко, я – замирая.
Я обезумел и люблю…
Ни времени, ни мира нет…
А за спиною – мрак вселенной.
Однако же границы тленной
Не видно… Знаете, ответ
Мне безразличен был весьма
Тогда – за гранями ума[20].
Во мне был истинный покой.
Я будто знаю… в то мгновенье
Душа пришла к себе домой.
Где мой талант нашел рожденье.
А мысли живописный строй.
А Настю обуяли страх,
Желание продолжить снова.
Она не ведала такого
Ни разу, только мыслей прах.
Вмешаюсь и не дам понять,
Что редкий дар – туда летать.
Что далеко не всем открыты
Порталы в таинства небес.
Цвета, что были там разлиты,
Являлись чудом из чудес.
И человечеством забыты.
И мириадами соцветий
Безвременья расцвечен свет…
Но
По легенде, Прокруст был разбойником, который обитал в находящемся в Аттике и подстерегал путников на дороге между Мегарой и Афинами. Он обманом заманивал путешественников в свой дом, укладывал их на своё ложе и тем, кому оно было коротко, отрубал ноги, а кому было длинно – вытягивал ноги по длине этого ложа. Тесей уложил его на его собственное ложе так, чтобы не на ложе оставалась только голова, и отрубил её.
Выражение «прокрустово ложе» стало крылатым и означает жёсткие границы, в которые желают вогнать что-либо, жертвуя ради этого чем-нибудь существенным. –
Саломея – по сообщению синоптических Евангелий, танец юной Саломеи на праздновании дня рождения Ирода Антипы очаровал его так, что он согласился выполнить любое её желание. Будучи научена своей матерью, Саломея потребовала убить пророка Иоанна Крестителя, и ей была принесена на блюде его голова. В искусстве образ Саломеи стал символом роковой и гибельной женской красоты. –
Онан – библейский персонаж, часто ассоциирующийся с грехом мастурбации (отсюда онанизм). Однако это ошибочная трактовка, Онан не мастурбировал, а не допускал зачатия. Именно в этом состоял его грех. –
«Состояние не ума» – выйти за пределы ума, посмотреть на ум снаружи. Именно это в точности значит слово «экстаз»: стоять снаружи. Если стоять снаружи ума, это делает вас экстатичными, приносит блаженство. –
