днюю деревню по тропе через лес.
Яш осенил себя знаками Брахмы и Ханумана1, одними губами, беззвучно, произнес молитвы бессмертным богам. Его обычно хмурое лицо при этом как-то разгладилось, изменилось, он перестал походить на безжалостного убийцу и безбожника, каковым его считали. С последним произнесенным словом молитвы сикх достал из кожаного, испещренного древними письменами футляра радхуш2, вгляделся вдаль. Там, за кронами вековых деревьев, лежал город. Несколько сотен крестьянских домов и хижин смыкались вокруг богатых кварталов и великолепного храмового комплекса, посвященного Дьяусу3. Каждое утро с вершины этого храма взлетал в небесную высь Джатаю в образе ястреба. Следом за ним появлялся знаменитый герой Киран на своей огненной колеснице.
Убрав радхуш обратно в футляр, Яш принял прежнюю позу. Лежа на животе, он сжимал в руках длинноствольный механический огнестрел с двумя светящимися зарядами агнира4. Смертоносное оружие внешне напоминало некую мифическую ящерицу с чрезмерно вытянутой шеей, широко раскрытой пастью и прикладом в виде свернутого колечком хвоста. Сикх много тренировался и мог считать себя неплохим стрелком, но сейчас, положив указательный палец на спусковой крючок, он почему-то колебался. Не каждый день ему приходилось убивать героев полубожественного происхождения.
Примерно за две недели до сегодняшнего дня он и представить себе не мог, что решится на убийство героя. Не мог он представить и того, что его целью станет великий Киран. Прикрыв веки и слегка склонив голову, Яш вспомнил, как в ночи услышал грозный рык тигрицы. А затем спустя несколько минут увидел, как к нему, раздвинув ветви кустарника, ступая легко, почти невесомо, вышла молодая девушка. Ее звали Чандра. Она была полностью обнажена. Длинные черные волосы водопадом ниспадали до самых бедер. Смуглая кожа в серебристом свете полной луны отливала неестественным бронзово-зеленоватым цветом. Черные угли глаз завораживали.
– Что ты здесь делаешь? – спросил тогда Яш, не зная, сердиться ему или оставить без внимания появление кимпуруши5. Он знал, что она дитя ночи, луны и самих звезд, знал, какой поистине свирепой силой она обладала, но не страшился ее. Он знал ее уже много лет, с тех самых пор, как ребенком потерялся в лесу. Тогда он звал родителей, звал на помощь, сколько хватало сил, но на его крик собрались лишь стервятники. Он погиб бы тогда, но из ночной пелены пришла она и, взяв его за руку, привела к окраине родной деревни. С тех пор он знал, что ночь – ее время, что ночь благоволит ей и защищает ее. Ночью она делает все, что ей только вздумается. И никто, ни боги, ни герои ей не указ.
– Я хотела посмотреть, как ты охотишься, – наивно произнесла Чандра, подходя ближе. – Эта лань, которую ты убил, я давно ее заприметила. Молодая, сильная, быстроногая как ветер, и красивая как луна. Она мне нравилась. – Девушка присела возле бездыханной туши животного, обмакнула палец в еще горячую кровь, потом поднесла его к своим алым губам.
– Если бы я только знал, что…
– Нет! – оборвала Чадра сикха на полуслове. – Мне все равно, жива она или мертва.
– Но…
– Никаких «но»! Это твоя добыча. – Поднявшись с корточек, кимпуруша облизнула испачканный кровью пальчик. – Ты хороший охотник, Яш. Ты умеешь охотиться и умеешь убивать. Мне это нравится. Я рада, что именно ты убил это прекрасное животное.
Сикх хотел что-то сказать, но на ум ничего не приходило. Он молча смотрел то на девушку, бесстыдно прохаживавшуюся по лесной поляне, то на лань с уже остекленевшими глазами.
– Ничего не бойся, Яш. – Чандра положила руку ему на плечо и, развернув к себе, заглянула в глаза. – В жизни есть вещи гораздо страшнее, чем гнев раджи и пресмыкающегося вроде Абхейя. Страшнее даже чем сама смерть!
– Я знаю.
– Может, и так, – соблазнительно улыбаясь, девушка приподнялась на цыпочки, ее горячее дыхание обожгло щеку, а нежный, чарующий голос заставил вздрогнуть. – Но я все же сомневаюсь.
Чандра оказалась права. Есть вещи пострашнее самой смерти. Утром, когда Яш вышел из хижины, он увидел ужас в глазах своих соседей. Люди на улице шарахались от него словно от прокаженного. В их умах и душах поселился первобытный страх. С их губ слетали угрозы и страшные проклятия. Даже Ману, верный, преданный Ману сторонился его и старался не смотреть ему в глаза. А Сабхаш… Он вовсе повернулся к нему спиной, делая вид, будто ничего не замечает. Он тоже поддался страху, охватившего жителей маленькой деревни.
– Ты будешь проклят! – выкрикнул кто-то.
– Боги покарают тебя, Яш Бхатия! – воскликнул кто-то еще.
– Кумакун придет за тобой, безбожник!
– Безбожник, будь ты проклят!
– Будь проклят!
– Будь
Брахма – в Индии бог-творец и правитель мира, отец богов. Хануман – обезьяноподобный бог.
Радхуш – аналог подзорной трубы.
Дьяус – в Индии бог дневного неба.
Агнир – камень огня. Эдакая заряженная божественной энергией батарея.
Кимпуруши – в Индии люди-оборотни, способны принимать облик животных частично либо полностью.
